Sequence Preloader IconThree orange dots increasing in size from left to right
Український Шекспірівський Портал
Категорія: 01.04.2017 317

Недялко Йорданов. Убийство Гонзаго

ЭЛИЗАБЕТ

 

БЕНВОЛИО

 

ГЕНРИ

 

АМАЛИЯ

 

СУФЛЕР

 

ПОЛОНИЙ

 

ОФЕЛИЯ

 

ГОРАЦИО

 

ПАЛАЧ

 

Первый акт.

 

Зал в замке Эльсинор.

 

ЧАРЛЬЗ. Вы отлично понимаете, коллеги, что перед нашей труппой открываются такие возможности, каких не было даже когда мы были постоянным театром. Мы, бывшие столичные трагики, остались без публики и превратились в жалкую бродячую труппу… И вот сегодня, совершенно неожиданно нас пригласили в замок Эльсинор, в королевскую резиденцию.

 

ГЕНРИ. Действительно, нам страшно повезло, господин директор. Я не слышал, чтобы когда-нибудь в Эльсиноре выступали артисты.

 

БЕНВОЛИО. Молод еще.

 

ГЕНРИ. А ты здесь бывал?

 

БЕНВОЛИО. Лично я не был удостоен такой чести.

 

ЧАРЛЬЗ. Нас срочно позвали. Случайное стечение обстоятельств — мы оказались поблизости. Я словно чувствовал и повел вас именно по этому маршруту.

 

ГЕНРИ. К нам пришел сам Полоний! Первый королевский советник! Мы становимся большими лицами!

 

БЕНВОЛИО. А он не сказал, зачем нас все-таки позвали?

 

ЧАРЛЬЗ. «Великолепно, что вы здесь, — сказал он. — Немедленно идите в замок. Вот вам пропуск на шестерых. Принц Гамлет болен, нужно его немного развлечь».

 

ГЕНРИ. Не болен, а сумасшедший.

 

ЧАРЛЬЗ. Тише, Генри… Здесь и у стен есть уши.

 

ГЕНРИ. Но он совсем не похож на сумасшедшего, хотя так говорят во всем королевстве.

 

ЧАРЛЬЗ. Сумасшедший, не сумасшедший — нас это не интересует. Нам заплатят? Заплатят.

 

АМАЛИЯ. Сколько же нам заплатят, Чарльз?

 

ЭЛИЗАБЕТ. Не смей его так называть. Никакой он тебе не Чарльз.

 

АМАЛИЯ. Извините, госпожа директорша.

 

ЧАРЛЬЗ. Элизабет, Амалия, прошу вас… (Показывая два тяжелых кошелька с деньгами). Это только аванс.

 

ГЕНРИ. Ого!.. Конец жизни впроголодь! Делим поровну на пять частей.

 

СУФЛЕР. На шесть.

 

ГЕНРИ. Ты же суфлер!

 

ЧАРЛЬЗ. Ничего делить не будем. Здесь пять тысяч дукатов. Возвращаемся в столицу и снова организуем постоянный театр. Если все пройдет хорошо — получим еще пятнадцать тысяч.

 

БЕНВОЛИО. Вполне справедливо. Там, за стенами замка, в повозках, нас ждут наши коллеги — двадцать два актера.

 

ЭЛИЗАБЕТ. От этой твоей доброты мы и дошли до жизни такой.

 

ЧАРЛЬЗ. Элизабет, не лезь не в свои дела.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Так. Значит, ей можно, а мне нельзя? Я знаю, зачем ты таскаешь с собой эту шлюху!

 

АМАЛИЯ. Как ты ей позволяешь, Чарльз!

 

ЧАРЛЬЗ. Элизабет, прошу тебя… Семейные проблемы — дома. И я просил — потише. Здесь все подслушивают.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Меня это не интересует. Я с этой развратницей играть не буду.

 

АМАЛИЯ. Скатертью дорога! Чарльз, отпусти ее.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Кого? Меня?

 

ЧАРЛЬЗ. Амалия, прошу тебя… Я вам обеим повыдираю волосы! Никто никуда уже выйти не может. Нас категорически предупредили. Шестеро вошли — завтра, после представления, шестеро выйдем.

 

БЕНВОЛИО. То ли выйдем, то ли нет. Дело темное.

 

ГЕНРИ. Что ты хочешь сказать?

 

БЕНВОЛИО. То, что сказал.

 

ЧАРЛЬЗ. И все же, Бенволио, объяснись.

 

БЕНВОЛИО. Не строй из себя наивного человека, Чарльз… Есть что-то гнилое в датском государстве.

 

ГЕНРИ. Это сказал ты.

 

БЕНВОЛИО. Поди и донеси на меня.

 

ГЕНРИ. И донесу.

 

БЕНВОЛИО. Чего ж ты ждешь?

 

ГЕНРИ. Сам принц Гамлет тебя называет «старый дружище». Это все знают. А друг принца может говорить все, что хочет.

 

БЕНВОЛИО. Ну какой я ему друг! Он еще ребенок.

 

ГЕНРИ. Ты большой подлиза. (Передразнивает). «Ну, старый дружище, покажи свое искусство. Прочти монолог с большим пафосом!» «Какой же, благородный господин?» «Смерть Приама, старый дружище». Я думал, что у тебя лопнут жилы на шее от усердия, и ты получишь инфаркт:

 

«Эй там, столетний Приам!

 

Эй там, эй там, эй там!

 

Тогда Пир поднял свой меч…»

 

БЕНВОЛИО. Блтай, болтай, посмотрим, что ты потом запоешь.

 

ГЕНРИ. Пугаешь меня своим придурковатым принцем?

 

ЧАРЛЬЗ. Бенволио, Генри, прошу вас… Коллеги, это ни на что не похоже. Мы пришли сюда не для того, чтобы копаться в грязном белье… Тише, кто-то идет.

 

Входят ПОЛОНИЙ и ОФЕЛИЯ.

 

К вашим услугам, сударь!

 

ПОЛОНИЙ. Ну, как вы?

 

ГЕНРИ. Спасибо, милостивый господин. Горим от нетерпения показать свое искусство. Слышал, что вы очень интеллигентный человек и большой знаток театра. В нашем сословии все говорят, что господин Полоний, первый советник короля, в молодости был актером.

 

ПОЛОНИЙ. О, это было так давно, еще в Университете. Действительно, я слыл хорошим актером.

 

ГЕНРИ. Что же вы играли?

 

ПОЛОНИЙ. Юлия Цезаря. Меня убивал на Капитолии Брут.

 

ГЕНРИ. Сударь, вы просто созданы для Юлия Цезаря!

 

ПОЛОНИЙ. Ты умеешь льстить, мальчик. Далеко пойдешь. Кто умеет льстить, тот умеет и клеветать.

 

ГЕНРИ. Сохрани Бог, сударь. А эта очаровательная девочка случайно не артистка?

 

ЧАРЛЬЗ. Прошу великодушно его простить, сударь. Молод еще.

 

ПОЛОНИЙ. Объясните ему, кто она.

 

ЧАРЛЬЗ. Коллеги, это госпожа Офелия, дочь господина Полония.

 

ГЕНРИ. Теперь я в затруднительном положении и готов понести наказание за мое невежество и глупость.

 

ОФЕЛИЯ. Отец, прости его.

 

ПОЛОНИЙ. Когда какой-нибудь дурак нас хвалит, он уже не кажется нам дураком… Кто эта красивая девушка?

 

ЧАРЛЬЗ. Амалия, сударь. Молодая актриса.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Ее взяли с улицы — некому было играть роли куртизанок. Хорошо получается.

 

АМАЛИЯ. Да, это может подтвердить ее супрег.

 

ПОЛОНИЙ. Ай-яй-яй! О времена, о нравы! Офелия, заткни уши!

 

ОФЕЛИЯ. Жизнь артистов, папа, очень интересна.

 

БЕНВОЛИО. У нас все напоказ, сударь. Мы живем, как на толкучке.

 

ПОЛОНИЙ. Знаю, знаю, Бенволио.

 

БЕНВОЛИО. О, сударь! Меня помните?

 

ПОЛОНИЙ. Еще как! Ты был первым актером в постоянном столичном театре. И твой отец тоже, мир праху его.

 

БЕНВОЛИО. Покорно благодарю.

 

ГЕНРИ. А теперь он последний актер в нашей жалкой бродячей труппе.

 

ПОЛОНИЙ. Самоуверенный парень, с амбициями. Он талантлив?

 

ЧАРЛЬЗ. У него хорошие физические данные.

 

АМАЛИЯ. Могу подтвердить.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Она вам выдаст полную информацию обо всех мужчинах нашей труппы.

 

АМАЛИЯ. Включая твоего мужа.

 

ЧАРЛЬЗ. Амалия, прошу тебя.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Что?! Ты просишь ее, Чарльз? Если не выгонишь эту шлюху, я уйду.

 

ПОЛОНИЙ. Успокойтесь, сударыня. Посмотрите на вопрос философски. Офелия, заткни уши.

 

ОФЕЛИЯ. Уже, папа.

 

ПОЛОНИЙ. Итак… Что вы думаете сыграть, господа?

 

ЧАРЛЬЗ. Решайте вы, сударь.

 

ПОЛОНИЙ. Значит, вы готовы к любым представлениям — трагическим, комическим, историческим, идиллическим, идиллически-комическим, историко-идиллическим, трагикомическим?

 

ГЕНРИ. Ваши познания жанров великолепны.

 

ПОЛОНИЙ. И мы почитываем, господа, только времени не хватает. «Я человек, и ничто человеческое мне не чуждо.» Кто это сказал?

 

ГЕНРИ. Не могу знать, сударь.

 

ПОЛОНИЙ. Плавт, друзья, Плавт. Разве вы не играли Плавта? Но Плавт для данного случая слишком легок, а Сенека слишком тяжел. Принц Гамлет не высказывал свои пожелания?

 

БЕНВОЛИО. Нет, сударь. Правда, когда он нас увидел, он устроил нам небольшой экзамен.

 

ПОЛОНИЙ. Да, Бенволио. Твой монолог о смерти Приама снова меня тронул. Ты еще в форме, дружище. Мне показалось, что принц отвел тебя в сторону?

 

БЕНВОЛИО. Совершенно верно, сударь.

 

ПОЛОНИЙ. И что-то шепнул?

 

БЕНВОЛИО. Совершенно верно.

 

ПОЛОНИЙ. Не будет ли с моей стороны слишком большим нахальством, если я спрошу: а что именно? Здоровье принца волнует не только его мать — королеву, его дядю — короля, но и меня самого. Принц Гамлет вырос на моих руках. Я был первым советником его отца, покойного короля.

 

БЕНВОЛИО. Ничего особенного, сударь. Спросил, сколько мне лет, осведомился о моем здоровье и финансовом положении…

 

ГЕНРИ. Которое так же плачевно, как и мое.

 

ПОЛОНИЙ. Хорошо выступите, будете богаты, господа.

 

ЧАРЛЬЗ. Покорно благодарю, сударь. Вы уже нам щедро заплатили.

 

ПОЛОНИЙ. Не я, дружище, не я. Деньги из государственной казны. Получите все, как мы договорились — я дал слово. Принц ничего не сказал о завтрашнем спектакле?

 

БЕНВОЛИО. Почти.

 

ПОЛОНИЙ. Как понимать это «почти», дружище?

 

БЕНВОЛИО. Ничего конкретного, сударь. Мне кажется, что он предпочитает что-нибудь комическое.

 

ПОЛОНИЙ. Никаких комедий! Вы знаете, какая сейчас ситуация в стране?

 

ЧАРЛЬЗ. Какая, сударь?

 

ПОЛОНИЙ. Траур, господа! Траур! Прошло только четыре месяца после смерти короля. Его брат, король Клавдий, все еще очень расстроен.

 

АМАЛИЯ. И женился на жене своего покойного…

 

ПОЛОНИЙ. Я объясню тебе позднее, девушка.

 

АМАЛИЯ. Спасибо, сударь.

 

ПОЛОНИЙ. За что?

 

АМАЛИЯ. Вы назвали меня девушкой.

 

ПОЛОНИЙ. Офелия!

 

ОФЕЛИЯ (рассматривая реквизит в сундуке). Я заткнула уши, папа.

 

ПОЛОНИЙ. Впрочем, я не вмешиваюсь, господа. Воля принца Гамлета — закон для его дяди — короля. Комедия так комедия. Если его это развлечет… А вы кто?

 

СУФЛЕР. Я — суфлер.

 

ПОЛОНИЙ. Суфлер? Неужели вы еще тратите деньги на суфлера, господин директор?

 

ЧАРЛЬЗ. Мы путешествуем, сударь. Порой необходимо подготовить пьесу за три дня — ведь публике все быстро надоедает.

 

ПОЛОНИЙ. Будь любезна, Офелия, положи на место эту маску.

 

ОФЕЛИЯ. Папа, мне идет?

 

ГЕНРИ. Вы гораздо красивее без маски, сударыня.

 

ОФЕЛИЯ. Вы мне льстите.

 

ПОЛОНИЙ. Пройдите, господа, в другой зал, устраивайтесь и ждите принца. Я снова к вам зайду. Пусть девушка останется.

 

Все, кроме АМАЛИИ и ПОЛОНИЯ, выходят.

 

ПОЛОНИЙ. Как тебя зовут?

 

АМАЛИЯ. Меня зовут Лола, сударь, и вы это отлично знаете.

 

ПОЛОНИЙ. Я-то знаю, а вот почему ты делаешь вид, что меня не знаешь?

 

АМАЛИЯ. Я? Мне показалось, что вы не хотите, чтобы я вас узнавала.

 

ПОЛОНИЙ. Идем со мной!

 

АМАЛИЯ. Не советую. Вы для этого уже стары, сударь.

 

ПОЛОНИЙ. Давно мылась?

 

АМАЛИЯ. Вчера, сударь.

 

ПОЛОНИЙ. Помоешься.

 

АМАЛИЯ. Зачем, сударь?

 

ПОЛОНИЙ. Для принца Гамлета.

 

АМАЛИЯ. Для принца Гамлета? Да он не обратил на меня никакого внимания.

 

ПОЛОНИЙ. В твоем распоряжении костюмер, парикмахер и гример. Я тебе даю полчаса.

 

АМАЛИЯ. Это он меня зовет?

 

ПОЛОНИЙ. Нет, это я тебя посылаю.

 

АМАЛИЯ. А разве он не сумасшедший?

 

ПОЛОНИЙ. Откуда ты знаешь?

 

АМАЛИЯ. Все говорят.

 

ПОЛОНИЙ. Вот как! Ничего не остается тайным в этом королевстве. Кругом одни сплетники и доносчики.

 

АМАЛИЯ. А вдруг он со мной что-нибудь сделает?

 

ПОЛОНИЙ. Эка невидаль!

 

АМАЛИЯ. Не в этом дело, он может меня заколоть!

 

ПОЛОНИЙ. Он тихий сумасшедший. Меланхолик. Постоянно колеблется — быть ему или не быть.

 

АМАЛИЯ. А я что должна посоветовать?

 

ПОЛОНИЙ. Никаких советов, ты только проверишь, сумасшедший он или нет.

 

АМАЛИЯ. Так он не сумасшедший?

 

ПОЛОНИЙ. Никто не знает.

 

АМАЛИЯ. А ваша дочь Офелия? Ведь она его невеста!

 

ПОЛОНИЙ. Невеста — не невеста, а он велел ей идти в монастырь.

 

АМАЛИЯ. Тогда он сумасшедший.

 

ПОЛОНИЙ. Почему?

 

АМАЛИЯ. Упустить такой флер…

 

ПОЛОНИЙ дает ей пощечину.

 

Что я плохого сказала, сударь? Флер — по-французски «цветок».

 

ПОЛОНИЙ. Я с тобой говорю по-датски. Запомни, грязный «цветочек»! У тебя для приготовления полчаса. Пошли!

 

Выходят.

 

Входят ЧАРЛЬЗ и БЕНВОЛИО.

 

БЕНВОЛИО (оглядываясь). Иди сюда.

 

ЧАРЛЬЗ. Что случилось?

 

БЕНВОЛИО. Послушай, Чарльз… Ты знаешь, что мне шепнул принц Гамлет, когда отвел в сторону?

 

ЧАРЛЬЗ. Что-нибудь тревожное?

 

БЕНВОЛИО. Мягко сказано. Я тебе точно передам его слова, а ты делай вывод сам. «Послушай, дружище, — сказал он. — Можете ли вы сыграть “Убийство Гонзаго”?» — «Можем, сударь», — ответил я, не задумываясь. «Вы его покажите завтра вечером, — прошептал он. — А если потребуется десять-пятнадцать стихов, пантомиму, и включить все это в представление, вы сможете выучить к сроку?» — «Сможем, сударь». — «Отлично», — сказал он.

 

ЧАРЛЬЗ. Ну?

 

БЕНВОЛИО. Что «ну»?

 

ЧАРЛЬЗ. И это все?

 

БЕНВОЛИО. Мало?

 

ЧАРЛЬЗ. Я не понимаю тебя.

 

БЕНВОЛИО. «Убийство Гонзаго»! Не догадываешься?

 

ЧАРЛЬЗ. Разве в сундуке нет этой пьесы?

 

БЕНВОЛИО. Есть.

 

ЧАРЛЬЗ. Тогда о чем ты беспокоишься? В нашем распоряжении полтора дня и целая ночь. За двадцать тысяч дукатов можно и не поспать, а?

 

БЕНВОЛИО. Ты сам-то читал пьесу?

 

ЧАРЛЬЗ. Забыл. «Убийство Гонзаго»… О чем она?

 

БЕНВОЛИО. Пьеса об убийстве одного герцога в Веве. Не догадываешься?

 

ЧАРЛЬЗ. Ей-богу, нет.

 

БЕНВОЛИО. Герцога звали Гонзаго, жену Баптистой. Его отравил племянник Люциан, а потом соблазнил его жену и женился на ней. Очень старая пьеса. Одно время я играл Люциана, и публика закидывала меня тухлыми яйцами.

 

ЧАРЛЬЗ. Не бойся, сейчас будешь играть Гонзаго. Кстати, сколько там ролей?

 

БЕНВОЛИО. Только три, но не в этом дело.

 

ЧАРЛЬЗ. А в чем?

 

БЕНВОЛИО. Неужели ты не обратил внимания? Принц хочет дописать десять-пятнадцать стихов и пантомиму.

 

ЧАРЛЬЗ. Это его дело. Для этого он и учился в Витенберге.

 

БЕНВОЛИО. С этим не шутят. Нас будет смотреть король.

 

ЧАРЛЬЗ. Король?.. Сам король! Кто сказал?

 

БЕНВОЛИО. Предполагаю. Иначе зачем принцу дописывать пьесу? Для себя, что ли?

 

ЧАРЛЬЗ. Но говорят, что он сумасшедший?

 

БЕНВОЛИО. Ты похож на сумасшедшего?

 

ЧАРЛЬЗ. Думаешь, он подкинет нам что-то против короля? Я не знал, что у них конфликт. Наоборот. Ты слышал его последнюю речь?

 

БЕНВОЛИО. Я ничего не думаю, я только предупреждаю.

 

ЧАРЛЬЗ. Не вижу оснований для беспокойства.

 

БЕНВОЛИО. Моему отцу, первому королевскому актеру, отрубили голову именно здесь, в королевской резиденции. В этом проклятом замке Эльсинор.

 

ЧАРЛЬЗ. Я все собирался тебя спросить, когда это произошло?

 

БЕНВОЛИО. Пятьдесят лет назад.

 

ЧАРЛЬЗ. Вспоминаешь дела давно минувших дней.

 

БЕНВОЛИО. Думаешь, что-нибудь изменилось?

 

ЧАРЛЬЗ. Потише… Кто же отрубил ему голову? Неужели покойный король, отец Гамлета?

 

БЕНВОЛИО. Нет, другой. Тот, что был до него. Потом, когда отец Гамлета стал королем, он приказал разыскать его могилу и похоронить со всеми почестями. Только могилу так и не нашли.

 

ЧАРЛЬЗ. А как же его похоронили?

 

БЕНВОЛИО. Зарыли чужие кости. Чисто символически.

 

ЧАРЛЬЗ. Почему именно сейчас ты все это рассказываешь?

 

БЕНВОЛИО. Потому что мы в подобном положении.

 

ЧАРЛЬЗ. Чего ты боишься? Ведь принц твой друг?

 

БЕНВОЛИО. Мы, артисты, Чарльз, пешки в руках великих шахматисто-политиков.

 

ЧАРЛЬЗ. Полагаешь, что мы пешки принца, с помощью которых он объявит мат королю?

 

БЕНВОЛИО. Не мат, Чарльз, а только шах. Первое предупреждение. Все еще не понимаешь? Гонзаго — Баптиста — Люциан. Тебе это не напоминает другой треугольник?

 

ЧАРЛЬЗ. Ты слишком мнительный, Бенволио… Мы артисты, не лезем в политику. В большие игры играют большие люди. Мы люди маленькие. Мы произносим чужие слова, те, что нам напишут. Нам заплатят? Заплатят. А сейчас нам нужны деньги, как…

 

Входит ЭЛИЗАБЕТ

 

ЧАРЛЬЗ. Ты куда ходила?

 

ЭЛИЗАБЕТ. Куда глаза глядят. Я не позволю делать из меня посмешище перед всей труппой.

 

ЧАРЛЬЗ. Элизабет, как ты можешь верить? Амалия специально тебя дразнит.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Неужели?

 

ЧАРЛЬЗ. Элизабет…

 

ЭЛИЗАБЕТ. Хватит! Дома — Элизабет, а как выйдешь из дома — всех подряд!

 

ЧАРЛЬЗ. Каких всех? Что ты мелешь?

 

ЭЛИЗАБЕТ. Горожанки, крестьянки, ты не выбираешь — где бы мы ни останавливались, ты тут как тут.

 

ЧАРЛЬЗ. Закрой свой грязный рот!

 

ЭЛИЗАБЕТ. Рот у меня грязный?! Негодяй!

 

ЧАРЛЬЗ. Клянусь тебе!

 

ЭЛИЗАБЕТ. Клятвам не верю.

 

ЧАРЛЬЗ. Зато я верю.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Чем же ты клянешься? Детьми, которых у нас нет?

 

ЧАРЛЬЗ. Бродячий актер не может иметь детей.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Знаю, знаю, искусство требует жертв. Но ты мне сделаешь ребенка! Сейчас же! Здесь! Давай, начинай!

 

ЧАРЛЬЗ. Ты сошла с ума!

 

ЭЛИЗАБЕТ. Да, потому что пошла за тобой, а не осталась в деревне с мамой.

 

ЧАРЛЬЗ. Пасти овец!

 

ЭЛИЗАБЕТ. Разве это плохо?.. Давай, начинай!.. Может соизволишь убраться отсюда, старый развратник! Чего пялишься? Проваливай!

 

БЕНВОЛИО. Исчезаю, госпожа… Не завидую тебе, Чарльз. Руководить театром легче, чем женой.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Выживший из ума семидесятилетний дурак!

 

БЕНВОЛИО. Подхожу к восьмидесяти, сударыня. А вы топчетесь на одном месте. Трудно заставить женщину признать, что ей тридцать, но еще труднее заставить ее признать, что ей больше тридцати.(Выходит).

 

ЭЛИЗАБЕТ (заплакав).Чарльз, неужели я такая старая?

 

ЧАРЛЬЗ. Элизабет, ты артистка…

 

ЭЛИЗАБЕТ. Надоели мне эти байки, достаточно их наслушалась. Давай, начинай!

 

ЧАРЛЬЗ. У тебя талант…

 

ЭЛИЗАБЕТ. У кого? У меня? Ха-ха-ха! Не смеши меня. Амалия талантлива, а не я! «Амалия — самородок, Амалия — дитя природы. Амалия — горемыка…» Ты вытащил ее из грязи… Хочешь сказать, что не спал с ней?

 

ЧАРЛЬЗ. Конечно, нет.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Лжец, гнусный лжец!

 

ЧАРЛЬЗ. Клянусь!

 

ЭЛИЗАБЕТ. Ни разу?

 

ЧАРЛЬЗ. Никогда.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Тогда будешь спать со мной. Чего копаешься? Начинай!

 

ЧАРЛЬЗ. Хорошо. Раз ты настаиваешь, давай. Только быстро, а то нет времени. Поднимай юбку!

 

ЭЛИЗАБЕТ. Как? Сейчас?

 

ЧАРЛЬЗ. Сейчас, сейчас!

 

ЭЛИЗАБЕТ. Не сходи с ума!

 

ЧАРЛЬЗ. Схожу! Из-за тебя!

 

ЭЛИЗАБЕТ. Убирайся прочь с глаз моих!… Я же не… Ты за кого меня принимаешь? О слабость, имя твое — женщина! (Плачет).

 

ЧАРЛЬЗ. Послушай…

 

ЭЛИЗАБЕТ. Не буду слушать.

 

ЧАРЛЬЗ. Слушай, что тебе говорят! Только внимательно. Подожди-ка. (Прислушивается). Абсолютная тайна.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Хочешь мне заморочить голову?

 

ЧАРЛЬЗ. Это серьезно.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Об Амалии ничего не хочу слушать. Знаю, куда она пошла. И ты знаешь. И тебя разрывает от ревности к шлюхе.

 

ЧАРЛЬЗ. Сунули мы свои головы в мешок. Вопрос стоит о жизни и смерти.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Не надо, а то сейчас расплачусь!

 

ЧАРЛЬЗ. Тогда я ничего тебе не скажу. И сейчас же убирайся!.. В самом деле. Уходи! Пойдем, я проведу тебя мимо стражи. Скажешь, что тебе плохо, что заболела. Дурак! Зачем я тебя взял с собой!

 

ЭЛИЗАБЕТ. Гонишь?

 

ЧАРЛЬЗ. Гоню.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Чтобы остаться с Амалией?

 

ЧАРЛЬЗ. Я ей одно, она мне другое. Оставь эту дурочку в покое.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Какая, говоришь, тайна?

 

ЧАРЛЬЗ. Долго объяснять, все равно не поймешь. Пошли!

 

ЭЛИЗАБЕТ. Теперь я уже и придурок. С места не сдвинусь, пока не скажешь.

 

ЧАРЛЬЗ. Как ты думаешь, зачем мы здесь?

 

ЭЛИЗАБЕТ. Чтобы нам заплатили.

 

ЧАРЛЬЗ. А почему нам так много платят?

 

ЭЛИЗАБЕТ. Чтобы мы их развлекали. Король хочет развлечься.

 

ЧАРЛЬЗ. А почему именно мы? Почему не пригласили постоянную королевскую труппу?

 

ЭЛИЗАБЕТ. Почему, почему?.. Да посмеяться над нами. Несчастные, смешные любители.

 

ЧАРЛЬЗ. Мы — не любители. Не обижай театр, которым я руковожу… Слышала, что сказал Бенволио?

 

ЭЛИЗАБЕТ. Что?

 

ЧАРЛЬЗ. То ли выйдем отсюда, то ли нет.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Оставь в покое этого выжившего из ума деда.

 

ЧАРЛЬЗ. Он не выжил из ума. Он эти дела знает. Его отец тоже был актером и ему отрубили голову.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Да ну?! Когда?

 

ЧАРЛЬЗ. Пятьдесят лет назад.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Рассказываешь дела давно минувших дней.

 

ЧАРЛЬЗ. Сейчас то же самое.

 

Входит ГОРАЦИО

 

ГОРАЦИО. Здорово, дружище! Привет от принца Гамлета.

 

ЧАРЛЬЗ. Покорно благодарю, сударь.

 

ГОРАЦИО. Никакой я не «сударь». Я — Горацио, студент из Витенберга и приятель принца Гамлета. Мы вместе там учимся, а сейчас у нас каникулы.

 

ЧАРЛЬЗ. В таком случае, как к вам обращаться, сударь?

 

ГОРАЦИО. По имени, дружище, по имени. Называй меня просто Горацио.

 

ЧАРЛЬЗ. Спасибо, Горацио. Называй меня Чарльзом. А это моя жена Элизабет.

 

ГОРАЦИО. Здравствуй, Элизабет. Ты очаровательна.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Серьезно?

 

ГОРАЦИО. Абсолютно. Сомневаешься?

 

ЭЛИЗАБЕТ. Я — нет. Скажи это моему мужу.

 

ГОРАЦИО. Даже в Витенберге не видел более очаровательной женщины.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Когда не хотят сказать женщине, что она не красива, говорят, что она очаровательна.

 

ГОРАЦИО. Ты и умна, к тому же. Я могу говорить при ней, Чарльз?

 

ЧАРЛЬЗ. Элизабет плохо себя чувствует. Она заболела, и я хотел, что бы она ушла отсюда.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Глупости! Не слушай его. Вода и камень точит. Он только что получил от меня взбучку.

 

ГОРАЦИО. И остроумна. Завидую тебе, Чарльз.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Слышишь, дурачок!

 

ЧАРЛЬЗ. Ты не женат, Горацио?

 

ГОРАЦИО. Моя специальность — история, Чарльз. А история учит, что брак постепенно отомрет.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Говоришь о том, что произойдет в 2000 году…Вы меня не собьете, поэтому говорите при мне. У нас с Чарльзом нет секретов.

 

ЧАРЛЬЗ. Неужели? Другую песню запела.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Если нам отрубят головы, то всем вместе.

 

ЧАРЛЬЗ. Тише. Чего ты несешь?

 

ГОРАЦИО. Кто тебе это сказал?

 

ЭЛИЗАБЕТ. Что?

 

ГОРАЦИО показывает на шею и оглядывается.

 

ЭЛИЗАБЕТ (понимает его).Я говорю вообще… Как отцу Бенво…

 

ЧАРЛЬЗ. Ты замолчишь, наконец?

 

ГОРАЦИО (шепотом). Внимательно смотрите на меня. Не слушайте, а смотрите. Я буду говорить одно, а делать совсем другое. Поняли?

 

ЭЛИЗАБЕТ. Ясно. Пантомима. И ты был актером? Как тот?

 

ГОРАЦИО. Кто? (Подмигивает).

 

ЭЛИЗАБЕТ изображает ПОЛОНИЯ

 

ГОРАЦИО (громко). А-а, как Полоний? Первый советник короля? Полоний был великий актер! (Делает презрительную гримасу).Он был у вас?

 

ЧАРЛЬЗ. Да, оказал нам большую честь. Очень великодушный человек.

 

ЭЛИЗАБЕТ (включается в игру).Соблазнительный мужчина. Ни одна женщина не может перед ним устоять, даже такая почтенная девушка, как Амалия.

 

ЧАРЛЬЗ. Наша молодая коллега. Он увел ее с собой.

 

ГОРАЦИО спрашивает жестом — «зачем?»

 

ЧАРЛЬЗ поводит плечами — «не знаю».

 

ГОРАЦИО. Очень умный человек! Он был первым советником покойного короля — отца принца Гамлета. Исключительный интеллект! (Показывает жестом: «большой дурак»).Поэтому он всегда первый советник. Короли меняются, а он остается… Но вернемся к нашему вопросу. Привет от принца Гамлета. Он плохо себя чувствует и послал к вам мою скромную персону.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Такой молодой и уже сумасшедший! От чего он сошел с ума?

 

ЧАРЛЬЗ. Почему ты веришь слухам, Элизабет?

 

ГОРАЦИО. К сожалению, это правда, Чарльз. Принц Гамлет действительно сошел с ума. (Подмигивает).

 

ЭЛИЗАБЕТ. Сегодня все сумасшедшие, кроме меня и тебя, Горацио. Хотя я думаю, что и ты немного того…

 

ЧАРЛЬЗ. Элизабет, что ты себе позволяешь?

 

ГОРАЦИО. Ты великолепна! В твоих словах много мудрости.

 

ЧАРЛЬЗ. Элизабет и мудрость! О чем ты говоришь, Горацио?!

 

ЭЛИЗАБЕТ. Я не сумасшедшая, чтобы быть мудрой. Сохрани Господь! Но я достаточно мудрая, чтобы казаться сумасшедшей.(Тихо).Принц Гамлет тоже?

 

ГОРАЦИО утвердительно кивает, разыгрывает маленькую пантомиму, показывая как ГАМЛЕТ изображает из себя сумасшедшего.

 

ЧАРЛЬЗ (тихо и изумленно). Зачем?

 

ГОРАЦИО (показывает жестом:»не знаю»). Итак, принц Гамлет послал меня, чтобы узнать как идет подготовка к спектаклю.

 

ЧАРЛЬЗ. Но мы же не договорились, что играть.

 

ГОРАЦИО. По вашему выбору, Чарльз. Принц хочет немного рассеяться. (Оглядываясь, передает ЧАРЛЬЗУ несколько страниц).

 

ЧАРЛЬЗ показывает мимикой:»Это все?»

 

ГОРАЦИО утвердительно кивает головой.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Что вы задумали?

 

ГОРАЦИО прикладывает палец к губам:»Тихо»

 

ЭЛИЗАБЕТ (тихо).Сейчас же прочти мне, Чарльз!

 

ГОРАЦИО (шепотом).Сама прочитаешь.

 

ЭЛИЗАБЕТ(забывая шептать).Я не умею читать. Он не хотел меня учить.

 

ГОРАЦИО. Как ты мог это допустить, Чарльз?

 

ЧАРЛЬЗ. Образованная женщина как змея за пазухой.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Поэтому ты и лезешь к образованной Амалии за пазуху?

 

ЧАРЛЬЗ. Помоги женщине вылезти из воды, и она тебе скажет, что ты сам ее утопил.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Может я бывшая пастушка, но не бывшая уличная девка.

 

ГОРАЦИО. Лучше я вас оставлю одних.

 

ЧАРЛЬЗ. Не женись, Горацио!

 

ГОРАЦИО. «Женись, — сказал Сократ. — Если попадется хорошая жена — будешь счастлив, а если плохая — станешь философом.»

 

ЭЛИЗАБЕТ. Кто это сказал?

 

ГОРАЦИО. Сократ.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Кто он?

 

ГОРАЦИО. Философ.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Не разыгрывайте меня! Скажите, что вы там задумали?

 

ГОРАЦИО (тихо).Потом поговорим подробно.

 

ЧАРЛЬЗ (показывает пальцем наверх). Он будет на представлении?

 

ГОРАЦИО (поводит плечами «не знаю»). Очень занят.

 

ЭЛИЗАБЕТ. С новой женой?

 

ЧАРЛЬЗ. Уйди отсюда!

 

ЭЛИЗАБЕТ. С места не двинусь! Королева в таком же возрасте, как и я, Горацио. Что такое королева? Это женщина, которая затруднила себя только тем, что родилась.

 

ГОРАЦИО. Тебе подойдет быть королевой, Элизабет.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Для королевы я слишком умна, Горацио… (Тихо). Мне все ясно. Но имей в виду, этого не будет! Я не буду рисковать головой ради своего развратника-мужа.

 

ГОРАЦИО (громко). Принц Гамлет не настаивает, друзья! Он просил передать, что вы можете отказаться.

 

Входит ПОЛОНИЙ.

 

ПОЛОНИЙ. Что ты говоришь, Горацио! Как это отказаться?.. Вы же не откажетесь, господин директор?

 

ЭЛИЗАБЕТ. А-а, вот кто подслушивал! О тебе — ничего и сказать нельзя, господин.

 

ЧАРЛЬЗ. Элизабет… Не «господин», а «сударь». Покорно прошу ее простить, сударь.

 

ЭЛИЗАБЕТ. «Господин», «сударь», — не могу справиться с этими обращениями… У вас очень длинные уши, сударь.

 

ПОЛОНИЙ. Пользуйтесь чаще ушами, чем языком, госпожа. Человеку дан один язык и два уха. Поэтому надо меньше говорить, больше слушать.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Слушать и подслушивать — не одно и то же, сударь.

 

ПОЛОНИЙ. Не путай послушание с подслушиванием.

 

ЭЛИЗАБЕТ. А вы, сударь, кто? Послушный или подслушивающий? Или то и другое вместе?

 

ПОЛОНИЙ. Ты не так глупа, как кажешься. Ты дерзка и мне нравишься. Я и то, и другое, и третье.

 

ЭЛИЗАБЕТ. А что третье, сударь?

 

ПОЛОНИЙ. Я и тот, кого подслушивают. Спросите у Горацио, он подтвердит. (Сменив тон). А теперь быстро уходите! Господин директор, соберите труппу и начинайте репетиции. Король решил завтра вечером присутствовать на спектакле вместе с королевой и всем королевским двором! Обратного хода нет, господа, не стройте иллюзий. Раз вы здесь — представление состоится. Вы свободны!

 

ЧАРЛЬЗ. У меня не хватает одной артистки, сударь.

 

ПОЛОНИЙ. Придет. Завтра утром она будет в вашем распоряжении. Приготовьте и для нее роль.

 

ЧАРЛЬЗ и ЭЛИЗАБЕТ выходят.

 

ГОРАЦИО. Вы намекали, сударь, что я вас подслушиваю?

 

ПОЛОНИЙ. Естественно, Горацио, но я не отрубаю тебе за это голову. Ты — ухо Принца, я — ухо Короля. А может, нам соединить их на одной голове?

 

ГОРАЦИО. Предлагаете союз, сударь? Я вас правильно понял?

 

ПОЛОНИЙ. А почему бы и нет, дружище?

 

ГОРАЦИО. Предать своего друга?

 

ПОЛОНИЙ. Я такого не говорил.

 

ГОРАЦИО. Значит, вы предадите Короля?

 

ПОЛОНИЙ. Тише, здесь и у стен есть уши.

 

ГОРАЦИО. И вас подслушивают, сударь?

 

ПОЛОНИЙ. Таковы правила игры.

 

ГОРАЦИО. Кто же, сударь?

 

ПОЛОНИЙ. Кто-нибудь из моих воспитанников. Я их обучал вполне профессионально. Например, мой первый слуга постоянно доносил на меня королю, поэтому пришлось его отправить во Францию следить за моим сыном Лаэртом. Уверен, что он не вернется оттуда. Ставлю сто против ста, что мой разбойник распорет ему брюхо шпагой.

 

ГОРАЦИО. А зачем послали сына во Францию?

 

ПОЛОНИЙ. Обучаться музыке, Горацио. Сейчас модно, чтобы сыновья больших людей занимались искусством. Принц Гамлет учится в Витенберге.

 

ГОРАЦИО. Предлагаете мне заговор против короля?

 

ПОЛОНИЙ. Никогда не употребляй этого слова, Горацио! Ты читал Сенеку: «Прежде чем что-нибудь сказать другим, скажи это себе».

 

ГОРАЦИО. Какой Сенека это сказал? Старший или младший?

 

ПОЛОНИЙ. Сенека-младший, дружочек. Не Марк Аней, а Луций Аней Сенека — философ-стоик. Ты же учил римскую литературу.

 

Слышен грохот барабанов.

 

Отойдем, идет швейцарская стража.

 

ГОРАЦИО. Вы не такой дурак, каким прикидываетесь!

 

ПОЛОНИЙ. Один прикидывается дураком, другой сумасшедшим. А как иначе сегодня уцелеть?

 

ГОРАЦИО. Вот тут вы совершенно правы. Все советники покойного короля исчезли, только вы остались.

 

ПОЛОНИЙ. Какие умы, Горацио! Какие достойные граждане Дании!

 

ГОРАЦИО. Они оказались агентами норвежца Фортинбраса?

 

ПОЛОНИЙ. Дело покрыто мраком. Я так сформулировал.

 

ГОРАЦИО. Вы?!. И вам не стыдно в этом признаться?

 

ПОЛОНИЙ. Какое значение имеет формулировка? Так и так король должен был их убрать. Я только подсказал удобный способ.

 

ГОРАЦИО. За что он вас и оставил первым советником.

 

ПОЛОНИЙ. Временно, дружочек, временно… До тех пор, пока он не расправится с Гамлетом, я ему нужен.

 

Бой барабанов.

 

Отойдем, швейцарская стража возвращается… Итак, на чем мы остановились?

 

ГОРАЦИО. На заговоре.

 

ПОЛОНИЙ. Запрещаю тебе произносить это слово.

 

ГОРАЦИО. Хорошо, сударь, не буду говорить с вами на эту тему.

 

ПОЛОНИЙ. Что вы задумали, Горацио?

 

ГОРАЦИО. С кем, сударь?

 

ПОЛОНИЙ. С принцем Гамлетом.

 

ГОРАЦИО. Как вам известно, принц — сумасшедший.

 

ПОЛОНИЙ. Допустим… А ты? Куда ты метишь, дружок? На что рассчитываешь? Не воображай, что принц станет королем. Если человек не может управлять собой, он не может управлять и другими.

 

ГОРАЦИО. Вы верите тому, что говорите?

 

ПОЛОНИЙ. Конечно, нет. В основном государствами управляют безумные короли. А если она и не безумны, то потом становятся такими.

 

ГОРАЦИО. У древних не было короля, сударь. Читали Софокла? «Это не государство, если им правит один властелин».

 

ПОЛОНИЙ. Брось ты эту греческую демократию. Она погибла бесславно. «Все решают всё» — полнейшая чушь!

 

ГОРАЦИО. А если один решает все за всех?

 

ПОЛОНИЙ. Не он решает, дружок, а его советники. Только никто этого не подозревает. Ни он, ни народ. Народу лишь подай короля, он будет в него слепо верить.

 

ГОРАЦИО. Имеете в виду нынешний народ, сударь? А будущий?

 

ПОЛОНИЙ. Мы с тобой живем сегодня, дружок, и я не собираюсь думать о завтрашнем дне. Всему свое время. Современники расточают похвалы, а потомки вершат правосудие. Ты студент истории, и должен знать эти вещи.

 

ГОРАЦИО. История никому ничего не прощает, сударь. Очевидцы умирают, слово остается.

 

ПОЛОНИЙ. Совершенно верно. Когда-нибудь ты напишешь историю нашего века. И напишешь ее такой, как тебе прикажут.

 

ГОРАЦИО. В таком случае, я не напишу.

 

ПОЛОНИЙ. Никуда не денешься, напишешь. Если не ты, так другой. И я кое-что записываю, но не для истории.

 

ГОРАЦИО. Мемуары?

 

ПОЛОНИЙ. Упаси Бог! Я имею дело не с вымышленными, а с реальными фактами.

 

ГОРАЦИО. Что же вы записываете?

 

ПОЛОНИЙ. Вот, например, послушай. (Читает).

 

«Дания — тюрьма.

 

Тогда весь мир — тюрьма

 

Образцовая,

 

С многочисленными камерами, клетками,

 

ямами

 

Дания — одна из самых худших».

 

Бой барабанов.

 

ГОРАЦИО. Я этого не говорил.

 

ПОЛОНИЙ. Могу приписать и тебе. Из-за этого шума у меня заложило уши.

 

ГОРАЦИО. Нет доказательств.

 

ПОЛОНИЙ. Не смеши меня. Там, где грохочут барабаны, там молчат законы.

 

ГОРАЦИО. Вынуждаете меня?

 

ПОЛОНИЙ. Хочу, но не могу. Розенкранц и Гильденстерн донесут королю. Предупреди Гамлета, пусть при них поменьше болтает.

 

ГОРАЦИО. Благодарю за информацию. Значит, его друзья — шпионы короля? Так надо понимать?

 

ПОЛОНИЙ. Сегодня шпионы — завтра советники.

 

ГОРАЦИО. Принц Гамлет сумасшедший и не отвечает за свои слова.

 

ПОЛОНИЙ. Это ты объясняй королю, а не мне. «Дания — тюрьма!» Знаешь, кто самый беспокойный человек в тюрьме?

 

ГОРАЦИО. Заключенный.

 

ПОЛОНИЙ. Ерунда! Директор тюрьмы.

 

ГОРАЦИО. Что хотите взамен?

 

ПОЛОНИЙ. Информацию за информацию. Какую пьесу будут играть актеры?

 

ГОРАЦИО. Не знаю.

 

ПОЛОНИЙ. А я знаю. «Убийство Гонзаго».

 

ГОРАЦИО. Неужели она запрещена законом?

 

ПОЛОНИЙ. Не запрещена, но это закон времен покойного короля.

 

ГОРАЦИО. Разве новый король издал новый закон?

 

ПОЛОНИЙ. Он не такой дурак. Он правит по законам своего брата.

 

ГОРАЦИО. Значит ничего опасного, сударь. Я вас не понимаю.

 

ПОЛОНИЙ. Повторяю дружок, у принца Гамлета нет никаких шансов.

 

ГОРАЦИО. На что, сударь?

 

ПОЛОНИЙ. Не строй и ты из себя сумасшедшего. Шанса стать королем, а тебе соответственно, его первым советником.

 

ГОРАЦИО. Что вы говорите, сударь! Об этом никогда и речи не было! Принц Гамлет никогда не говорил, что хочет стать королем.

 

ПОЛОНИЙ. Тут ты сказал правду. Я знаю его с детства, он не рожден быть королем, но ты толкаешь его к этому, бестия!

 

ГОРАЦИО. Я!?

 

ПОЛОНИЙ. Не отвечай мне.

 

ГОРАЦИО. Сударь, принц Гамлет поэт и философ. Вы прекрасно знаете, что он хочет вернуться в Витенберг.

 

ПОЛОНИЙ. Запомни! Принц Гамлет — битая карта. Он обречен, а я никогда не отдам ему Офелию.

 

ГОРАЦИО. Она вернула ему все письма и подарки, это его очень оскорбило.

 

ПОЛОНИЙ. Хочешь сказать — разозлило? Но я не отправлю ее в монастырь… Я готовлю ей другое будущее.

 

ГОРАЦИО. Зачем вы затеяли этот разговор со мной, сударь?

 

ПОЛОНИЙ. Чтобы ты понял, что я вам не буду мешать. Действуйте как считаете нужным. «Убийство Гонзаго»! Интересное заглавие… Я ничего не видел, я ничего не слышал.

 

Выходят.

 

Затемнение

 

Коридор в замке. Появляется АМАЛИЯ, следом за ней ОФЕЛИЯ.

 

АМАЛИЯ(напевает).Заутра в Валентинов день…

 

ОФЕЛИЯ (идя за ней следом).Госпожа!

 

АМАЛИЯ. О, сударыня!.. Вы меня испугали!

 

ОФЕЛИЯ. Разрешите мне поговорить с вами.

 

АМАЛИЯ. Неужели вам нужно разрешение?

 

ОФЕЛИЯ. Я краснею от стыда, но я вас выследила.

 

АМАЛИЯ. Чего же в этом постыдного? Значит вы знаете, что я иду из покоев принца Гамлета. Ваш отец меня туда проводил.

 

ОФЕЛИЯ. Какой подлец!

 

АМАЛИЯ. Кто, сударыня? Ваш отец или принц?

 

ОФЕЛИЯ. Не знаю, как вас спросить.

 

АМАЛИЯ. Ох, уж эти мне дворцовые этикеты! Спрашивайте прямо.

 

ОФЕЛИЯ молчит.

 

АМАЛИЯ. Сударыня, может вы ревнуете принца? Ко мне?!

 

ОФЕЛИЯ молчит.

 

АМАЛИЯ. О, небеса! Вы возвышаете меня в собственных глазах. Бескрайне вас благодарю, сударыня. (Наклоняется, чтобы поцеловать ей руку).

 

ОФЕЛИЯ (отдергивает руку).О, нет, нет!

 

АМАЛИЯ. Что вы хотите у меня спросить?

 

ОФЕЛИЯ. Как он?

 

АМАЛИЯ. Как он или что со мной делал? На первый вопрос отвечу вам кратко: читает книгу и бормочет: «Слова, слова, слова…»

 

ОФЕЛИЯ. А на второй?

 

АМАЛИЯ. А на второй вопрос мне вообще нечего отвечать.

 

ОФЕЛИЯ. Я беспокоюсь за него, Амалия.

 

АМАЛИЯ. Называйте меня Лолой, сударыня. Амалия — фальшивое имя.

 

ОФЕЛИЯ. На самом деле тебя взяли с улицы, Лола?

 

АМАЛИЯ. Скорее из корчмы. Настоящий бардак! Дурачок Чарльз увидел, как я пою и танцую.

 

ОФЕЛИЯ. Почему дурачок? Наверняка ты это делаешь замечательно.

 

АМАЛИЯ. Потому что он каждый вечер стучится ко мне в дверь.

 

ОФЕЛИЯ. И ты ему открываешь?

 

АМАЛИЯ. Я еще не выжила из ума!

 

ОФЕЛИЯ. Действительно, кто не достучался до сердца, напрасно стучит в дверь.

 

АМАЛИЯ. Ха! Моя дверь открыта для всех, кроме него.

 

ОФЕЛИЯ. Не понимаю.

 

АМАЛИЯ. Запомни, мужчина, как тень: бежишь за ним — он бежит от тебя, бежишь от него — он бежит за тобою. Стоит лишь раз мне открыть ему дверь, и он меня вышвырнет из труппы.

 

ОФЕЛИЯ. Отец мне также советовал: если хочешь, чтобы принц бежал за тобой — беги от него. И я убегала, а он меня догонял. Пока совсем не догнал.

 

АМАЛИЯ. Не плачь, Офелия.

 

ОФЕЛИЯ. Когда он уезжал учиться в Вюртемберг, я была еще ребенком, а вернулся — встретил девушку.

 

АМАЛИЯ. Он тебя выгнал тогда, когда догнал?

 

ОФЕЛИЯ. Я вернула ему все — подарки, стихи, письма. Оставила только это. Последнее.

 

АМАЛИЯ. Можно прочесть?

 

ОФЕЛИЯ. Ты умеешь читать?

 

АМАЛИЯ. Худо-бедно. Мой первый мужчина меня научил. Он был игумен в монастыре.

 

ОФЕЛИЯ. Игумен! В монастыре?

 

АМАЛИЯ. А что удивительного?.. Правда, что принц посылал тебя в монастырь?

 

ОФЕЛИЯ. Правда.

 

АМАЛИЯ. Ничего странного. Самый большой разврат в монастырях… О, извините, сударыня.

 

ОФЕЛИЯ (оглядываясь). Я читала «Декамерон» итальянца Бокаччо. Но ни слова моему отцу!

 

АМАЛИЯ. Могила! Ну-ка, давай посмотрим, что пишет ваш возлюбленный. (Читает). «Небесной, идолу моей души, наделенной дивными прелестями Офелии, на белоснежной груди которой… На белоснежной груди!.. Теперь я не знаю, как у вас спросить, сударыня.

 

ОФЕЛИЯ. Я не буду вам отвечать. Дайте письмо!

 

АМАЛИЯ. Почему вы обиделись?

 

ОФЕЛИЯ. Уходи!

 

АМАЛИЯ. Слушаюсь, сударыня. (Уходит).

 

ОФЕЛИЯ. Подожди… Обещай, что никогда меня не будешь спрашивать об «этом».

 

АМАЛИЯ. Согласна. Пусть это останется загадкой для будущих поколений.

 

ОФЕЛИЯ. Не обижайся, но мой отец бесконечно меня спрашивает: (весело его имитирует)

 

— «До чего вы дошли? Только без лжи!

 

— О, мой господин, от Гамлета напоследок я получила многочисленные уверения в своих сердечных чувствах.

 

— Что? В сердечных чувствах! Вот слова девицы, не искушенной в столь опасном деле. И что ж, ты этим увереньям веришь?

 

— Не знаю, что и думать, господин мой.

 

— А думать ты должна, что ты дитя,

 

Раз уверенья приняла за деньги.

 

Уверь себя, что ты дороже стоишь.»

 

АМАЛИЯ (в сторону). Развратник, он еще говорит о морали. (ОФЕЛИИ). Но ты хоронишь свой чудесный талант. Ты так прекрасно изобразила своего отца, в нашей труппе тебе позавидовал бы любой.

 

ОФЕЛИЯ. Ты мне льстишь.

 

АМАЛИЯ. Совсем нет. Я как ты сыграть не могу.

 

ОФЕЛИЯ. Как бы я хотела убежать с вами!

 

Но другая участь мне определена.

 

И роль другая, и другая сцена мне дана.

 

Покорно брошен жребий мой,

 

Ответь, что делать мне с моей судьбой?

 

АМАЛИЯ. Но мы начали говорить в рифму! А в стихах я совсем не сильна, давай говорить по-человечески. Что пишет дальше принц в письме?

 

ОФЕЛИЯ (наизусть).

 

«Не верь, что солнце ясно,

 

Что звезды — рой огней,

 

Что правда лгать не властна,

 

Но верь любви моей.

 

О, дорогая Офелия, не даются мне эти размеры. Не владею искусством считать вздохи, но поверь, что я люблю тебя безмерно, моя несравненная! Прощай! Твой навсегда, до той поры, пока мой телесный механизм принадлежит мне.

 

Гамлет.»

 

АМАЛИЯ. Если спросить меня, то скажу: твой далеко не сумасшедший.

 

ОФЕЛИЯ. Что он мне наговорил сегодня! Он был так груб и вульгарен. — «Все мы дипломированные негодяи. Не стоит никому из нас верить. Если непременно хочешь замуж, выходи замуж за дурака; у кого сохранился ум, прекрасно знают, какие украшения их ждут. Вы умеете только вертеться, гримасничать да чирикать без умолку разные пошлости, ничего не понимая, все без исключения.»

 

АМАЛИЯ. Прав человек! Женщины подвигают мужчин на большие дела, а потом мешают их совершать. Хочешь, Офелия, я научу тебя одной песенке? Немножко она соленая, не для твоих ушек. (Передразнивает ПОЛОНИЯ). Офелия, заткни уши!

 

ОФЕЛИЯ. Заткнула, папа.

 

АМАЛИЯ (поет).

 

Заутра Валентинов день,

 

И с утренним лучом

 

Я Валентиною твоей

 

Жду под твоим окном.

 

Он встал на зов, был вмиг готов,

 

затворы с двери снял;

 

Впускал к себе он деву в дом,

 

Не деву отпускал.

 

ОФЕЛИЯ (вместе с АМАЛИЕЙ).

 

Впускал к себе он деву в дом

 

Не деву отпускал.

 

АМАЛИЯ. У всех мужчин конец один;

 

Иль нет у них стыда?

 

Ведь ты меня пока не смял,

 

Хотел женой назвать!

 

ОФЕЛИЯ (вместе с АМАЛИЕЙ).

 

Ведь ты меня пока не смял,

 

Хотел женой назвать!

 

Входит ПОЛОНИЙ.

 

ПОЛОНИЙ. Офелия, что я слышу?

 

ОФЕЛИЯ. О, папа, мы тут с Лолой поем одну песенку.

 

ПОЛОНИЙ. С Лолой?

 

АМАЛИЯ. Лола — это ласкательное имя, сударь.

 

ПОЛОНИЙ (ОФЕЛИИ). Немедленно иди в свою комнату.

 

ОФЕЛИЯ. Сударь, можно мне посмотреть репетицию актеров?

 

ПОЛОНИЙ. Я тебе строго запрещаю.

 

АМАЛИЯ. Правильно, сударь, артисты такие развратные.

 

ПОЛОНИЙ. Ступай, Офелия… А ты, девушка, ненадолго останься.

 

ОФЕЛИЯ выходит, ПОЛОНИЙ подходит к АМАЛИИ и дает ей пощечину.

 

АМАЛИЯ. Вы стали немощны, сударь. Раньше у вас это лучше получалось.

 

ПОЛОНИЙ. Почему ты здесь?

 

АМАЛИЯ. А где мне быть?

 

ПОЛОНИЙ. Там, куда я тебя отвел.

 

АМАЛИЯ. То, что вы хотели, я сделала, сударь.

 

ПОЛОНИЙ. Уже?

 

АМАЛИЯ. Почему вас это удивляет? Вы же знаете, я быстро работаю.

 

ПОЛОНИЙ. Он сумасшедший?

 

АМАЛИЯ. Более, чем все мы, вместе взятые.

 

ПОЛОНИЙ. Точно?

 

АМАЛИЯ. Абсолютно.

 

ПОЛОНИЙ. Точно лишь одно — ничего абсолютно точного нет. Ну и как?

 

АМАЛИЯ. Да ничего, за исключением того, что он беспрестанно путал меня с Офелией.

 

ПОЛОНИЙ. А именно?

 

АМАЛИЯ. «Подойди, Офелия, сядь, Офелия, разденься, Офелия, не бойся, Офелия, потом, Офелия, одевайся, Офелия…» Продолжать?

 

ПОЛОНИЙ. Продолжай!

 

АМАЛИЯ. «Офелия, скажи этому индюку, твоему отцу, что произошло…»

 

ПОЛОНИЙ (замахиваясь). Лжешь, сучка!

 

АМАЛИЯ. Попробуйте сами, сударь. Вероятно, он и вас спутает с Офелией.

 

Входит ЧАРЛЬЗ.

 

ЧАРЛЬЗ. Я могу забрать артистку, сударь? Репетиция начинается.

 

ПОЛОНИЙ. Выбрали пьесу?

 

ЧАРЛЬЗ. Да, сударь.

 

ПОЛОНИЙ. Не могли бы сообщить ее заглавие?

 

ЧАРЛЬЗ. С удовольствием. «Убийство Гонзаго».

 

ПОЛОНИЙ. «Убийство Гонзаго»? Не знаю. Приду посмотреть.

 

ЧАРЛЬЗ. Нам необходимы две короны, сударь.

 

ПОЛОНИЙ. Две короны? У нас нет мастерской по изготовлению корон. Может быть, вы хотите снять короны с короля и королевы?

 

ЧАРЛЬЗ. Вы меня не поняли. Короны в повозке с реквизитом. Нужно пойти туда и взять.

 

ПОЛОНИЙ. Абсурд! Отсюда никто не может выйти.

 

АМАЛИЯ. Я могу сходить за ними в сопровождении стражи.

 

ПОЛОНИЙ. Тебя не спрашивают!.. Лично я прикажу вам их принести. Где они лежат?

 

ЧАРЛЬЗ. В сундуке с коваными углами. В последней повозке, сударь. Одна большая корона, другая — поменьше.

 

ПОЛОНИЙ. Я вас навещу в ближайшее время. Начинайте! (Выходит).

 

ЧАРЛЬЗ. Где ты была?

 

АМАЛИЯ. Где была, там меня нет.

 

ЧАРЛЬЗ. Что у тебя общего с этим старым хрычом?

 

АМАЛИЯ. Он не старый хрыч. Он еще ого-го-го!

 

ЧАРЛЬЗ. Не дразни меня.

 

АМАЛИЯ. Занимайся своей женой.

 

ЧАРЛЬЗ. Спрашиваю тебя, как директор.

 

АМАЛИЯ. Это можно… Была у принца.

 

ЧАРЛЬЗ. У Гамлета?

 

АМАЛИЯ. А разве в Дании есть другой принц?

 

ЧАРЛЬЗ. Зачем?

 

АМАЛИЯ. Зачем идет такая женщина, как я, к такому мужчине, как он?

 

ЧАРЛЬЗ. Добиваешь меня?

 

АМАЛИЯ. Ну, не страдай так.

 

ЧАРЛЬЗ. Амалия!

 

АМАЛИЯ. Слушаю, господин директор!

 

ЧАРЛЬЗ. Зачем ты мне лжешь? Я же тебя знаю.

 

АМАЛИЯ. Не знаешь.

 

ЧАРЛЬЗ. Совершенно верно — не знаю.

 

АМАЛИЯ. Чем меньше мужчины знают женщин, тем больше они их хотят.

 

ЧАРЛЬЗ. Это тебя свел Полоний, старый сводник?

 

АМАЛИЯ. Нет, я понравилась принцу.

 

ЧАРЛЬЗ. Не болтай глупостей! Что-нибудь случилось?

 

АМАЛИЯ. Случилось!

 

ЧАРЛЬЗ. Меня это не интересует.

 

АМАЛИЯ. Ты должен послушать. Принц Гамлет мне поручил.

 

ЧАРЛЬЗ. Любопытно, что же тебе поручил принц?

 

АМАЛИЯ. «Прекрасная госпожа, — сказал он. Передайте вашему директору, что если пьеса ему не подходит, он может отказаться».

 

ЧАРЛЬЗ. Это еще почему?

 

АМАЛИЯ. Я задала тот же вопрос.

 

ЧАРЛЬЗ. А он?

 

АМАЛИЯ. А он сказал: «Потому что я вас люблю…»

 

ЧАРЛЬЗ. Тебя, что ли?

 

АМАЛИЯ. Нас, артистов, ревнивец!

 

ЧАРЛЬЗ. «Прекрасная госпожа…» — значит, он так сказал?

 

АМАЛИЯ. Значит, так.

 

ЧАРЛЬЗ. Что еще?

 

АМАЛИЯ. Еще… Не сказал, а скорее, прошептал: «Разве я сумасшедший?» — «Нет, сударь». — «Я — сумасшедший, прекрасная госпожа. А сумасшедшему все прощается. Если решите играть, то после спектакля скажите: пьесу нам дал принц Гамлет. Принц Гамлет дал нам пьесу…» Как ты решишь, Чарльз?

 

ЧАРЛЬЗ. Будем играть… Двадцать тысяч дукатов!

 

АМАЛИЯ. Завтра я тебе открою дверь, Чарльз. Если постучишь…

 

ЧАРЛЬЗ. Иди сюда, за колонну!

 

АМАЛИЯ. Нет, господин директор.

 

ЧАРЛЬЗ (притягивая ее к себе). Иди, иди…

 

АМАЛИЯ. Что вы хотите, господин директор?

 

ЧАРЛЬЗ. Увидишь.

 

АМАЛИЯ. И ты сумасшедший?!

 

ЧАРЛЬЗ. Сумасшедшие есть всюду, даже в сумасшедшем доме.

 

Скрываются за колонной. Затемнение.

 

Зал в замке. Здесь БЕНВОЛИО, ГЕНРИ, ЭЛИЗАБЕТ и СУФЛЕР.

 

ГЕНРИ. Где господин директор?

 

ЭЛИЗАБЕТ. Пошел за коронами.

 

ГЕНРИ. У тебя плохое настроение, Элизабет?

 

ЭЛИЗАБЕТ. Замолчи, животное.

 

БЕНВОЛИО. Много болтаешь, Генри. Лучше помолчи.

 

ГЕНРИ (СУФЛЕРУ).Эта пьеса?

 

СУФЛЕР. Да, господин Генри.

 

ГЕНРИ. Сколько там ролей?.. Только три! Кто остальные двое?

 

БЕНВОЛИО. Успокойся, я играть не буду.

 

ЭЛИЗАБЕТ. И я.

 

ГЕНРИ. Прекрасно! Значит, я, Амалия и господин директор. Кстати, почему Амалия опаздывает?

 

ЭЛИЗАБЕТ. Обслуживает королевскую свиту.

 

ГЕНРИ. Интересно, сколько человек в королевской свите?

 

БЕНВОЛИО. Государственная тайна.

 

ГЕНРИ. Вероятно, содержание каждого человека из свиты стоит очень дорого?

 

БЕНВОЛИО. Как весь наш театр.

 

ГЕНРИ. Хочу быть в свите, не хочу быть актером. Актеров берут в свиту?

 

БЕНВОЛИО. Только на роли шутов.

 

ГЕНРИ. А как становятся шутами? По наследству?

 

БЕНВОЛИО. По назначению.

 

ГЕНРИ. У нового короля есть шут? Ведь шут старого короля умер.

 

БЕНВОЛИО. Йорик.

 

ГЕНРИ. Ты его знал?

 

БЕНВОЛИО. Его все знали. Он один мог безнаказанно говорить то, что хотел.

 

ГЕНРИ. И осмеивал короля?

 

БЕНВОЛИО. Только этим и занимался.

 

ГЕНРИ. Опасная профессия. И король его терпел?

 

БЕНВОЛИО. Умный король всегда имел шута, который его публично осмеивал. Сейчас это место свободно.

 

ГЕНРИ. Намекаешь на нынешнего короля?

 

БЕНВОЛИО. Ничего подобного. Нет кандидата.

 

ГЕНРИ. А зачем королю шут, который бы его осмеивал?

 

БЕНВОЛИО. Чтобы знать, о чем говорит свита за его спиной.

 

ГЕНРИ. Значит, шут что-то вроде шпиона. Подслушивает, а потом об этом громогласно объявляет.

 

БЕНВОЛИО. Скорее, что-то вроде оппонента. Свита никогда не противоречит королю. Ни один король не может заставить свиту сказать ему правду в глаза. Это привилегия шута.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Не для тебя эта работа. Ты — подхалим, ты будешь только льстить.

 

ГЕНРИ. За деньги я готов на все, даже стать честным человеком… Эй, Суфлер, у меня там смешная роль? Может, я как шут понравлюсь принцу Гамлету.

 

СУФЛЕР. У принцев нет шутов, господин Генри.

 

ГЕНРИ. Тогда, может, ты меня порекомендуешь королю? Бенволио, скажи пару слов принцу. Скажи ему: «Принц, ты наш человек. Тут есть один парень, ты завтра увидишь, как он хорошо играет, протолкни его королю на роль шута. Способный парень. Представитель молодого поколения. Новый тип шута. Шут, который не высмеивает короля, а только его смешит. Никаких неожиданностей. Полная гарантия!» А, Бенволио?

 

БЕНВОЛИО. Я еще такого не слышал. Шут — льстец!

 

ГЕНРИ. Льстецы живут за счет тех, кому льстят.

 

Входят ЧАРЛЬЗ и АМАЛИЯ.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Где короны?

 

ЧАРЛЬЗ. Мне не разрешили выйти. Королевский советник Полоний принесет их лично.

 

ЭЛИЗАБЕТ. А эту ты где подцепил?

 

ЧАРЛЬЗ. Элизабет, прошу тебя, только без нервов.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Где выбыли вдвоем?

 

АМАЛИЯ. Элизабет…

 

ЭЛИЗАБЕТ (удивленно). Ты назвала меня по имени?

 

АМАЛИЯ. Господин директор ведет меня из покоев принца Гамлета.

 

ГЕНРИ. О-о! Мы растем!

 

АМАЛИЯ. Прости меня, Элизабет.

 

ЭЛИЗАБЕТ. За что?

 

АМАЛИЯ. За глупости, что я тут сегодня болтала. Господин директор, и вы простите. Это все из-за отсутствия домашнего воспитания.

 

ЭЛИЗАБЕТ. На что намекаешь?

 

АМАЛИЯ. Позволь поцеловать тебя.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Только посмей!

 

АМАЛИЯ. Я все-таки тебя поцелую. Я люблю тебя, Элизабет.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Только подойди, я тебя ударю.

 

АМАЛИЯ. Я не сержусь, я прощаю тебя.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Ах, вот как! Женщина прощает только тогда, когда она виновата. Что вы оба делали?

 

ЧАРЛЬЗ. Хватит! Я не могу больше терпеть!

 

ЭЛИЗАБЕТ. Кого? Меня?

 

ЧАРЛЬЗ. Для семейных объяснений времени нет.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Ну вышвырни меня… Не можешь простить, что я старею? (Плачет).

 

ЧАРЛЬЗ. Я сказал, прекрати! Хватит реветь!.. Кончай, а то я не знаю, что сделаю. Нашла время.

 

БЕНВОЛИО. Молчи, Чарльз!

 

ЧАРЛЬЗ. Почему? До каких пор я буду молчать?

 

БЕНВОЛИО. Тот, кто умеет молчать, когда неправ — мудрец. Тот, кто умеет молчать, когда прав — супруг.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Тебя не спросили, старый хрыч!

 

БЕНВОЛИО. Счастливый брак может быть только между немой женой и глухим мужем.

 

ГЕНРИ. Почему?

 

БЕНВОЛИО. Знаю по опыту. Первый год после свадьбы я говорил, жена слушала. Второй год говорила жена — я слушал. На третий год и дальше — говорили оба, слушали соседи.

 

ГЕНРИ. Вот поэтому я и не женюсь.

 

БЕНВОЛИО. Выбирай себе маленькую женушку.

 

ГЕНРИ. Почему? Я люблю крупных.

 

БЕНВОЛИО. Из всех зол нужно выбрать меньшее.

 

ЧАРЛЬЗ. Достаточно! Где пьеса?

 

СУФЛЕР. Прошу вас, господин директор.

 

ЧАРЛЬЗ. Добавь эти страницы и читай.

 

СУФЛЕР. Что это, господин Чарльз?

 

ЧАРЛЬЗ. Не твое дело.

 

СУФЛЕР. Почерк с большими загогулинами. Не могу прочесть. Кто писал?

 

ЧАРЛЬЗ. Поменьше спрашивай. Читай!

 

СУФЛЕР (читает). Пантомима… Входят король и королева, нежно обняв друг друга.

 

ЧАРЛЬЗ. Так… Бенволио!

 

БЕНВОЛИО. Без меня, Чарльз.

 

ЧАРЛЬЗ. Как это без тебя? Ты будешь играть короля.

 

БЕНВОЛИО. Не могу, Чарльз.

 

ЧАРЛЬЗ. Можешь, Бенволио.

 

БЕНВОЛИО. Могу, но не хочу.

 

ЧАРЛЬЗ. Что значит — не хочу! Здесь я распоряжаюсь. В каком театре это возможно? Не хочет!.. Амалия!

 

АМАЛИЯ. Да, господин директор.

 

ЧАРЛЬЗ. Ты будешь играть королеву… Бенволио, обними ее нежно… Не так! Нежнее… (СУФЛЕРУ). Читай дальше!

 

СУФЛЕР (читает). Входят король и королева, нежно обняв друг друга. Она опускается перед ним на колени, выражая ему свою… свою… Что это? Ага… Свою преданность. Он помогает ей подняться и склоняет голову ей на… Что? Ей на плечо.

 

ЧАРЛЬЗ. Делайте это… Бенволио, не стой, как пень! Амалия, больше страсти!

 

АМАЛИЯ. Какая уж страсть к этой развалине.

 

БЕНВОЛИО. Не мучай меня, Чарльз.

 

ЧАРЛЬЗ. Отойди-ка, Бенволио… Смотри! Обнял ее за талию… Амалия, на колени! Опусти голову! Так… А теперь встань, обними меня, я опускаю голову тебе на плечо.

 

АМАЛИЯ. Поцеловать вас, господин директор?

 

ЧАРЛЬЗ. Можно.

 

ЭЛИЗАБЕТ. А ну, иди отсюда, иди отсюда! Я буду играть королеву.

 

ЧАРЛЬЗ. Элизабет! Мы же договорились.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Уходи отсюда. Старый хрыч не такой уж слабоумный.

 

БЕНВОЛИО. Играй сам эту роль, Чарльз.

 

ЧАРЛЬЗ. Тишина! Во время работы я требую абсолютную тишину! Никто не разговаривает! Это театр или…

 

ГЕНРИ. А кого я буду играть, господин директор?

 

ЧАРЛЬЗ. Молчать!

 

ГЕНРИ. Извините, господин директор.

 

ЧАРЛЬЗ (СУФЛЕРУ). Читай!

 

СУФЛЕР (читает). Входят король и королева, нежно обняв друг друга. Она опускается перед ним на колени, выражая ему свою преданность. Он помогает…

 

ЧАРЛЬЗ. Медленнее!.. Делайте!.. Так. Дальше.

 

СУФЛЕР. Он помогает ей подняться и склоняет голову ей на плечо. Потом он ложится на постель из цветов. Королева, видя, что он уснул, покидает его.

 

ЧАРЛЬЗ. Генри, достань цветы.

 

ГЕНРИ. Откуда?

 

СУФЛЕР. В сундуке, под кольчугой.

 

ГЕНРИ. А кольчугу достать?

 

ЧАРЛЬЗ. Пока нет. Постели цветы… Бенволио, ложись и спи.

 

БЕНВОЛИО. Храпеть?

 

ЧАРЛЬЗ. Еще не знаю.

 

БЕНВОЛИО. Комедию мы играем или трагедию?

 

ЧАРЛЬЗ. Посмотрим… (СУФЛЕРУ). Читай дальше.

 

СУФЛЕР (читает). Спустя некоторое время входит человек…

 

ГЕНРИ. Это уже я.

 

ЧАРЛЬЗ. Так!.. Входи!

 

ГЕНРИ. Вхожу… И что делаю?

 

СУФЛЕР. Он берет корону, целует ее…

 

ГЕНРИ. А где корона?

 

ЧАРЛЬЗ. Король положил ее на цветы.

 

ГЕНРИ. Разве король не спит в короне?

 

БЕНВОЛИО. Попробуй, поспи в короне. Знаешь, как жмет!

 

ГЕНРИ. А если ее кто-нибудь украдет?

 

БЕНВОЛИО. Кто? Для этого есть швейцарская стража… Давайте, а то я уже шею свернул.

 

ЧАРЛЬЗ. На чем мы остановились?..

 

СУФЛЕР. Он берет корону, целует ее.

 

ГЕНРИ. Все одно — беру и целую.

 

ЧАРЛЬЗ. Когда целуешь, не чмокай. Это тебе не женщина. Это — корона. Дальше.

 

СУФЛЕР (читает). Он вливает яд в ухо спящему королю и уходит.

 

ГЕНРИ. Ха! Откуда я возьму яд?

 

ЧАРЛЬЗ. Элизабет, вынь из сундука какой-нибудь пузырек.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Я тебе не прислуга.

 

ЧАРЛЬЗ. Элизабет!

 

ЭЛИЗАБЕТ. Не ори на меня! Тоже мне, директор! Вот сижу и смотрю, до чего ты докатишься?

 

АМАЛИЯ. Пожалуйста, господин директор.

 

ЧАРЛЬЗ. Отдай Генри!.. Генри, вливай королю в ухо.

 

ГЕНРИ. Но он пустой.

 

ЧАРЛЬЗ. Потом нальем.

 

ГЕНРИ. Что?

 

ЧАРЛЬЗ. Посмотрим.

 

ГЕНРИ. Какой у яда цвет?

 

БЕНВОЛИО. Зеленый. Только я не позволю ничего мне наливать в ухо. У меня воспаление ушей, я и так ничего не слышу.

 

ГЕНРИ. Как же я тебя отравлю?

 

БЕНВОЛИО. Давай поменяемся.

 

ЧАРЛЬЗ. Невозможно! Отравитель моложе!

 

БЕНВОЛИО. Зависит от трактовки.

 

ЧАРЛЬЗ. Без разговоров! (СУФЛЕРУ). Читай дальше.

 

СУФЛЕР (читает). Возвращается королева, застает короля мертвым и разыгрывает отчаяние.

 

АМАЛИЯ. Мне трудно разыгрывать отчаяние.

 

ЧАРЛЬЗ. Рви на себе волосы.

 

АМАЛИЯ. Больно.

 

ЧАРЛЬЗ. Притворись.

 

АМАЛИЯ. Я не привыкла притворяться.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Не могу ли я у нее их вырвать?

 

ЧАРЛЬЗ. Молчать!

 

ЭЛИЗАБЕТ. Тогда я у нее их заранее…

 

АМАЛИЯ. Я не могу репетировать, господин директор.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Потому что бездарна!

 

АМАЛИЯ. Иди, играй.

 

ЧАРЛЬЗ. Куда ты, Элизабет?

 

ЭЛИЗАБЕТ. Мое дело.

 

ЧАРЛЬЗ. Из замка выходить нельзя! Сейчас же вернись!

 

ЭЛИЗАБЕТ уходит.

 

Генри, догони ее!

 

ГЕНРИ. Тотчас, господин директор. (Выходит и тут же возвращается). Я получил такую оплеуху! У меня, наверное, идет из носа кровь.

 

БЕНВОЛИО. Не кровь, а сопли… Чарльз, я больше не могу лежать, совсем свернул шею.

 

ЧАРЛЬЗ. Амалия, изобрази отчаяние!.. Так. (СУФЛЕРУ). Читай дальше.

 

СУФЛЕР (читает). Отравитель тоже возвращается в сопровождении трех слуг и делает вид, что скорбит вместе с нею. Труп выносят.

 

ЧАРЛЬЗ. Трое слуг… Трое слуг… Обойдемся двумя. (СУФЛЕРУ). Я и ты. Бери его за ноги. Бенволио, ты ужасно тяжелый.

 

БЕНВОЛИО. Осторожнее, не бросайте меня на пол, как мешок с картошкой.

 

ЧАРЛЬЗ. Генри, притворяйся и выражай соболезнование королеве.

 

ГЕНРИ. Как это сделать?

 

ЧАРЛЬЗ. Половина твоего лица должна смеяться, другая половина — плакать.

 

ГЕНРИ. Ясно.

 

ЧАРЛЬЗ. Что ясно? Давай!

 

ГЕНРИ. Будете иметь это завтра. У меня целый день для репетиций.

 

ЧАРЛЬЗ. Куда подевалась эта сучка Элизабет?!. Читай дальше.

 

СУФЛЕР (читает). Отравитель обольщает королеву подарками. Вначале она как будто отвергает его, но потом принимает его любовь. Все уходят.

 

ГЕНРИ. Это легко. Будете иметь это моментально, только где же подарки?

 

АМАЛИЯ. Нет необходимости в подарках, Чарльз. Женщину нельзя обольстить подарками, если она не испытывает страсти к мужчине. Тут принц Гамлет что-то напутал.

 

СУФЛЕР. Принц Гамлет?!. Так это его почерк?

 

ГЕНРИ. Ишь ты! Значит, и принц пописывает.

 

ЧАРЛЬЗ. Это не наше дело… Нам платят? Платят. Давай, обольщай ее.

 

ГЕНРИ. А подарки?

 

ЧАРЛЬЗ. Без подарков!.. Тише!.. Тише!.. Эй, парень, ты где находишься? Это тебе не девчонка из корчмы. Это — королева.

 

АМАЛИЯ. Что ты хочешь сказать, Чарльз?

 

ЧАРЛЬЗ. Отойди-ка, Генри… Иди сюда, Амалия. Вот так! Сначала целуешь ей руку. Потом выше, до плеча. И тогда целуешь ее в губы… Понял?.. Давай, Генри, посмотрим.

 

ГЕНРИ. Снять с нее корону?

 

ЧАРЛЬЗ. Нет необходимости.

 

АМАЛИЯ. Корона сама упадет, когда меня завалят на цветы.

 

ЧАРЛЬЗ. Никаких цветов! Там написано… Что там написано?

 

СУФЛЕР. Отравитель обольщает королеву подарками. В данном случае без подарков. Вначале она все отвергает, но потом принимает его любовь. Все уходят.

 

ГЕНРИ. Что означает: «принимает его любовь»? Чистая порнография.

 

ЧАРЛЬЗ. Только поцелуи и ничего другого. Королю не понравятся другие вольности.

 

БЕНВОЛИО. Чарльз, а король будет смотреть?

 

ГЕНРИ. Сам король?! Господин директор, неужели мы удостоимся такой чести?

 

ЧАРЛЬЗ. Да, господа. Сам король решил завтра присутствовать на представлении. Мне это сообщил первый королевский советник Полоний.

 

Грохот барабанов.

 

Где эта курица Элизабет?

 

БЕНВОЛИО. Чарльз! Не могу больше скрывать. То, что мы делаем — самоубийство.

 

ГЕНРИ. Что ты хочешь сказать, старик? Почему самоубийство?

 

БЕНВОЛИО. Самоубийство через воспроизведение убийства. Буквальное воспроизведение убийства старого короля, отца принца Гамлета. Он умер при подобных обстоятельствах. Во время сна кто-то ему в ухо налил яд.

 

ГЕНРИ. Кто же налил яд?

 

БЕНВОЛИО. Не догадываешься?

 

ГЕНРИ. Нет.

 

БЕНВОЛИО. Неужели ты такой тупой… Тот, кто женился на его жене, вдовствующей королеве.

 

ГЕНРИ. Король?! Нынешний король Клавдий! Его брат!!

 

БЕНВОЛИО. И эту роль, мой мальчик, играешь ты.

 

Мертвая тишина. Грохот барабанов.

 

ГЕНРИ. Не хо-о-о-чу! Не хо-о-о-чу!

 

Входит ПОЛОНИЙ.

 

ПОЛОНИЙ. Что здесь происходит?

 

Конец первого действия.

 

Действие второе.

 

Та же сцена, что в конце первого действия.

 

ПОЛОНИЙ. Что здесь происходит?.. Вот ваши короны, господа… Почему вы все замолчали? Кто так кричал?

 

СУФЛЕР. Господин Генри, сударь.

 

ПОЛОНИЙ. Это вы, молодой человек?

 

ГЕНРИ. Я, сударь.

 

ПОЛОНИЙ. Почему вы так душераздирающе кричали?

 

ЧАРЛЬЗ. По моему указанию, сударь. Это репетиция.

 

ПОЛОНИЙ. Новая мода? В наше время актеры не кричали. Даже когда я играл императора Юлия Цезаря, я никогда не повышал голос… Что с вами?

 

БЕНВОЛИО. Генри хочет выставить свою кандидатуру на роль королевского шута, сударь. Вот он и пробовал голос.

 

ПОЛОНИЙ. Королевского шута? Похвально, похвально!.. Только прежде всего мы вам сломаем хребет. Успокойтесь, молодой человек, не в переносном, а в буквальном смысле. У вас нет никаких физических недостатков, поэтому необходимо, чтобы у вас был горб. Операция несложная — мы вам раздавим всего три позвонка, и через месяц вы готовы.

 

ГЕНРИ. Не хо-о-чу!.. Не хо-о-чу-у!

 

ПОЛОНИЙ. Вы кричите одно и то же. Чего вы не хотите?

 

ГЕНРИ. Не хочу быть шутом.

 

ПОЛОНИЙ. Хочешь, но не можешь, мой мальчик. Во-первых, ты труслив, а во-вторых, у тебя абсолютно отсутствует чувство юмора. Я пошутил, а ты шутки не понял… Сегодня другие времена, Бенволио. Королю не нужен один шут. Теперь их у него много.

 

БЕНВОЛИО. Кто же они, сударь?

 

ПОЛОНИЙ. Вся свита, Бенволио. Сейчас все королевские шуты.

 

ЧАРЛЬЗ. Прошу простить за нескромность, и вы, сударь?

 

ПОЛОНИЙ. Я — главный шут, господин директор… Кстати, зачем вам две короны? Разве в пьесе два короля? Две короны — это лишнее. Когда один король умирает, другой возлагает на свою голову его корону. Он не заказывает новую — это очень дорого. А короли, как известно, скряги, господа.

 

АМАЛИЯ. А если у них головы разной величины, сударь?

 

ПОЛОНИЙ. Дерзкий вопрос, девочка… Хорошо, я выдам государственную тайну. Надеюсь, вы не донесете на меня королю? Корона покойного короля была очень большая, и когда нынешний король надел ее на свою голову, она доходила ему до носа. Мы позвали ювелиров, они ее сжали, и теперь она ему в самый раз… Господин директор, вы поэтому попросили две короны — одну побольше, другую поменьше?

 

ЧАРЛЬЗ. Нет, сударь. Корона поменьше — для королевы. В пьесе есть королева.

 

ПОЛОНИЙ. О да, конечно, как это я мог забыть? «Убийство Гонзаго». Играете в оригинале?

 

СУФЛЕР. Нет, сударь! Тут есть дописанные…

 

БЕНВОЛИО. Он не знает, сударь. В оригинале не хватало нескольких страниц, и я их восстановил по памяти.

 

ПОЛОНИЙ. Я не вмешиваюсь, господа. У вас полная свобода действий. Выражаю вам абсолютное доверие. Где ваша жена, господин директор?

 

ЧАРЛЬЗ. У нас семейные недоразумения, сударь.

 

Пушечные выстрелы.

 

ПОЛОНИЙ. Советую вам ее найти, так как спустя некоторое время начнется королевский пир. Уже темнеет, господа, вы не ложитесь спать?

 

ЧАРЛЬЗ. О нет, сударь, мы будем репетировать всю ночь.

 

ПОЛОНИЙ. И у вас нелегкий хлеб, господа. Когда другие спят или гуляют, вы должны работать. Покажите мне, что вы отрепетировали.

 

ЧАРЛЬЗ. Еще не готово, сударь.

 

ПОЛОНИЙ. Обижаете, я же профессионал.

 

ЧАРЛЬЗ. Хорошо! Бенволио, Амалия, Генри, давайте! Возьмите короны! Начали!

 

Артисты показывают пантомиму.

 

ПОЛОНИЙ. Великолепно, господа… Только почему у вас так дрожат руки, молодой человек? Смелее, смелее с ядом. А вы, девушка, чрезвычайно холодны к его ласкам. Больше страсти, больше страсти… Посмотрим дальше.

 

ЧАРЛЬЗ. Мы дошли до сих пор, сударь. Это только пантомима. Дальше следует текст.

 

ПОЛОНИЙ. Рассчитываю на вас. Похоже, что вы заслужите дукаты, которые мы вам заплатим.

 

Пушечный выстрел.

 

Король поднял первый тост. Я должен вас покинуть, господа. Возможно, зайду завтра. А ты, молодой человек, запомни: в стране, где все горбатые, ты или должен быть горбатым, или хотя бы делать вид, что ты горбат. (Выходит).

 

ГЕНРИ. Слыхал, старый хрыч?

 

БЕНВОЛИО. Слыхал.

 

ГЕНРИ. Что ж ты меня пугаешь? Чего ты тут молол? Видишь?

 

БЕНВОЛИО. Видеть легко, предвидеть — трудно.

 

ГЕНРИ. Надоели мне твои премудрости. Большой шум устроим, господин директор!

 

ЧАРЛЬЗ. Большой, Генри… Куда подевалась эта Элизабет?

 

АМАЛИЯ. Пойду поищу ее.

 

ЧАРЛЬЗ. Ты?

 

АМАЛИЯ. Я теперь знаю замок.

 

ЧАРЛЬЗ. Не двигайтесь с места. Повторите пантомиму и продолжайте дальше… Подай мне меч, Генри. (Берет меч и выходит).

 

Затемнение.

 

Коридор в замке. ЭЛИЗАБЕТ стоит около колонны и плачет. Появляется ГОРАЦИО.

 

ГОРАЦИО. Почему ты плачешь, Элизабет?

 

ЭЛИЗАБЕТ. Проваливай!

 

ГОРАЦИО. Никакая сила не сможет меня заставить уйти отсюда.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Ишь какой! Чего ко мне прилепился?

 

ГОРАЦИО. На свете нет более мощной водяной стихии, чем женские слезы.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Стара я уже для всякого кокетства, господин. Как тебя по имени-то?

 

ГОРАЦИО. Горацио. Археолог. Археологов интересуют только старые вещи, Элизабет.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Вот двину тебя разок, увидишь, какая я старая.

 

ГОРАЦИО. Когда злишься — ты прекрасна!

 

ЭЛИЗАБЕТ. Чего ты хочешь?

 

ГОРАЦИО. Один поцелуй.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Ха!

 

ГОРАЦИО. Как это понимать?

 

ЭЛИЗАБЕТ. Как хочешь.

 

ГОРАЦИО. Позволяешь?

 

ЭЛИЗАБЕТ. Только не здесь.

 

ГОРАЦИО. А где?

 

ЭЛИЗАБЕТ. На глазах у мужа. Пошли!

 

ГОРАЦИО. Подожди, Элизабет.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Твое желание уже испарилось? Все вы такие. Все хотите сделать тихо, в темноте, а потом — бежать.

 

ГОРАЦИО. Я пошутил.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Ах, так? Тогда и я пошучу. (Обнимает его и кусает за ухо).

 

ГОРАЦИО. Ой!.. Что ты сделала? Пропало мое ухо!

 

ЭЛИЗАБЕТ. Ничего с тобой не будет.

 

ГОРАЦИО. Идет кровь.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Дай посмотрю… Возьми мой платок.

 

ГОРАЦИО. Зачем ты это сделала?

 

ЭЛИЗАБЕТ. Чтобы остался след! Запомни, юноша, женщины любят, чтобы их любили брутто, а не нетто… Болит?

 

ГОРАЦИО. Побаливает… Почему ты одна?

 

ЭЛИЗАБЕТ. Зачем спрашиваешь?

 

ГОРАЦИО. А где другие?

 

ЭЛИЗАБЕТ. Ступай, поищи их.

 

ГОРАЦИО. Тебя прогнал Чарльз?

 

ЭЛИЗАБЕТ. Меня? Меня никто никогда не может прогнать, если я не уйду сама.

 

ГОРАЦИО. Пойдем.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Скажи все-таки, в какую игру вы играете?

 

ГОРАЦИО. Тише, Элизабет.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Отпустите нас. Нам не нужны ваши проклятые дукаты.

 

ГОРАЦИО. Это зависит не от меня.

 

ЭЛИЗАБЕТ. От принца?

 

ГОРАЦИО. Уже нет.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Значит, от хитреца Полония?

 

ГОРАЦИО. Не кричи… Машина закрутилась. Никто не может ее остановить.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Тогда я пойду к королю.

 

ГОРАЦИО. Не смеши меня. Кто тебя пустит?

 

ЭЛИЗАБЕТ. Тогда я пойду к королеве. Она женщина и меня поймет.

 

ГОРАЦИО. Королева не в себе, даже если ты сможешь до нее добраться. У женщины медовый месяц!

 

ЭЛИЗАБЕТ. Как ей не стыдно!

 

ГОРАЦИО. Замолчи! Ну и голосище у тебя… Пойдем!

 

ЭЛИЗАБЕТ. Я туда не вернусь. Пусть мой муж придет и позовет меня.

 

Входит ЧАРЛЬЗ.

 

ЧАРЛЬЗ. Вот я и пришел. Что вы тут делаете?

 

ЭЛИЗАБЕТ. Тебя не касается.

 

ЧАРЛЬЗ. Что с вашим ухом, сударь? У вас кровь!

 

ГОРАЦИО. Кровь? Не может быть.

 

ЧАРЛЬЗ. Не валяйте дурака! Что вы тут делали вдвоем?

 

ЭЛИЗАБЕТ. А тебя интересует?

 

ЧАРЛЬЗ. Твой платок!

 

ЭЛИЗАБЕТ. Узнал!

 

ЧАРЛЬЗ. Примите мое глубочайшее презрение, сударь!

 

ЭЛИЗАБЕТ. Ого! Он играет в ревность. Перестань дурачиться!

 

ЧАРЛЬЗ. Сударь, я вызываю вас на дуэль.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Дуэль? Из-за меня? Не может быть!

 

ГОРАЦИО. Меч или шпага, сударь?

 

ЧАРЛЬЗ. Оружие выбираете вы.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Хватит, хватит, ну чего вы оба…

 

ЧАРЛЬЗ. Он оскорбил тебя, Элизабет.

 

ЭЛИЗАБЕТ. И ты готов за меня отдать жизнь?

 

ЧАРЛЬЗ. Жизнь? О чем ты говоришь? Я этого хилого студента проколю за пять секунд.

 

ГОРАЦИО. Тогда выходит, Элизабет, что это я готов отдать жизнь.

 

Пушечный выстрел.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Меня совсем оглушил этот грохот. Не началась ли война с норвежцем Фортинбрасом?

 

ЧАРЛЬЗ. Потом тебе объясню. Иди к другим.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Одна?

 

ЧАРЛЬЗ. Одна.

 

ЭЛИЗАБЕТ. А ты что будешь делать?

 

ЧАРЛЬЗ. Не видишь — драться из-за тебя!

 

ЭЛИЗАБЕТ. Обещай, что не убьешь его.

 

ЧАРЛЬЗ (размахивая мечом). О, небеса! Она в него влюблена! Я тебя убью, изменница! Прочь с глаз моих!

 

ЭЛИЗАБЕТ. Чарльз, опомнись!

 

ЧАРЛЬЗ. Убирайся!

 

ЭЛИЗАБЕТ. Куда я пойду? Господи! Он не в своем уме!

 

ЧАРЛЬЗ. В зал! Скажи Генри и Бенволио, пусть приготовят пустой сундук.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Зачем?

 

ЧАРЛЬЗ. Положим туда его труп.

 

ГОРАЦИО. Прощай, Элизабет. Я люблю тебя!

 

ЭЛИЗАБЕТ. Ты сам этого хотел! (Выходит).

 

ЧАРЛЬЗ (разражается смехом). Что делать? Глупа от рождения. Пастушка!

 

ГОРАЦИО. Извини, Чарльз.

 

ЧАРЛЬЗ. Ничего. Самое большее, что ты мог сделать, это ущипнуть ее за задницу.

 

ГОРАЦИО. У меня не было задних мыслей, Чарльз.

 

ЧАРЛЬЗ. Не сомневаюсь. Ее зад задних мыслей вызвать не может.

 

ГОРАЦИО. Ты к ней несправедлив, Чарльз.

 

ЧАРЛЬЗ. До смерти надоела! Завтра же отправлю к отцу, пусть пасет стадо… Если выйдем отсюда живыми.

 

ГОРАЦИО. Как настроение?

 

ЧАРЛЬЗ. Плохое.

 

ГОРАЦИО. Они знают?

 

ЧАРЛЬЗ. Да.

 

ГОРАЦИО. Все?

 

ЧАРЛЬЗ. Почти.

 

ГОРАЦИО. Ты сказал?

 

ЧАРЛЬЗ. Бенволио.

 

ГОРАЦИО. Я принес пять тысяч дукатов.

 

ЧАРЛЬЗ. Кто послал?

 

ГОРАЦИО. Принц Гамлет.

 

ЧАРЛЬЗ. Маловато.

 

ГОРАЦИО. Не устраивай базара! Это последние его студенческие сбережения.

 

ЧАРЛЬЗ. Речь шла еще о пятнадцати тысячах.

 

ГОРАЦИО. Их получишь от Полония. Эти — отдельно.

 

ЧАРЛЬЗ. Полоний тоже знает.

 

ГОРАЦИО. Знаю, что знает.

 

ЧАРЛЬЗ. А я не знал, что ты знаешь, что он знает.

 

ГОРАЦИО. А я знал, что ты не знаешь.

 

ЧАРЛЬЗ. Что ты знал?

 

ГОРАЦИО. А ты чего не знал?

 

ЧАРЛЬЗ. Ты хитер, но и я не дурак.

 

ГОРАЦИО. Я не дурак, но и ты хитер.

 

ЧАРЛЬЗ. Если меня спросят, я скажу, что эти страницы дал мне ты.

 

ГОРАЦИО. Трудно доказать.

 

ЧАРЛЬЗ. Элизабет — свидетельница.

 

ГОРАЦИО. Она твоя жена.

 

ЧАРЛЬЗ. Почерк Гамлета.

 

ГОРАЦИО. Он неприкосновенен.

 

ЧАРЛЬЗ. Потому что сумасшедший?

 

ГОРАЦИО. Потому что принц. Не нам с тобой об этом судить.

 

ЧАРЛЬЗ. Бенволио прав — мы пешки. Ты кто? Офицер?

 

ГОРАЦИО. Конь.

 

ЧАРЛЬЗ. Отлично рассчитано. Значит, шах королю?

 

ГОРАЦИО. Шах, да не совсем. Не забывай о королеве.

 

ЧАРЛЬЗ. И какой ход будет последним?

 

ГОРАЦИО. Не знаю.

 

ЧАРЛЬЗ. А я знаю. Король обезглавит пешки.

 

ГОРАЦИО. Элементарно.

 

ЧАРЛЬЗ. Но точно.

 

ГОРАЦИО. Я тебе предлагаю такой вариант… Кто вас сюда пригласил?

 

ЧАРЛЬЗ. Советник Полоний.

 

ГОРАЦИО. А кто присутствовал на репетиции?

 

ЧАРЛЬЗ. Советник Полоний.

 

ГОРАЦИО. Итак?

 

ЧАРЛЬЗ. Хочешь сказать…

 

ГОРАЦИО. Вот именно.

 

ЧАРЛЬЗ. Он не производит впечатление такого дурака.

 

ГОРАЦИО. Напротив. От большого ума и делают самые большие глупости.

 

ЧАРЛЬЗ. Это меня не касается.

 

ГОРАЦИО. И не нужно… Увидимся завтра вечером на представлении.

 

ЧАРЛЬЗ. Ты осторожен.

 

ГОРАЦИО. Положение обязывает.

 

ЧАРЛЬЗ. Я думал, что ты за все это взялся во имя идеи?

 

ГОРАЦИО. Какой идеи?

 

ЧАРЛЬЗ. Ну, скажем, во имя дружбы.

 

ГОРАЦИО. Запомни, что я тебе скажу, Чарльз. У каждого человека на этом свете есть только один друг.

 

ЧАРЛЬЗ. Кто же?

 

ГОРАЦИО. Он сам. Моего единственного друга зовут Горацио. Понял?

 

ЧАРЛЬЗ. Понял.

 

ГОРАЦИО. До свидания, дружок.

 

Пушечный выстрел. Затемнение.

 

Зал, где репетируют актеры.

 

ГЕНРИ. Опять пушка стреляет. Этот король очень часто поднимает бокалы!

 

АМАЛИЯ. Чарльз опаздывает. Не случилось ли чего с Элизабет.

 

БЕНВОЛИО. Ты же этого хочешь.

 

АМАЛИЯ. Лжешь! Она хорошая женщина, я ее люблю.

 

БЕНВОЛИО. Похоже, что сударыня виновата?

 

АМАЛИЯ. Я перед ней виновата.

 

ГЕНРИ. Уже легла с господином директором? Когда успела?

 

АМАЛИЯ. Помолчи, никудышный!

 

ГЕНРИ. В тот вечер ты мне другое говорила.

 

АМАЛИЯ. Не помню, что говорила, но что ты никудышный — нет сомнения.

 

ГЕНРИ. Пошли, я тебя утешу, другую песню запоешь.

 

АМАЛИЯ. Видеть тебя не могу!

 

ГЕНРИ. Старик, Амалия влюблена! Не может быть!

 

Входит ЭЛИЗАБЕТ.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Генри, освободи сундук.

 

ГЕНРИ. Зачем, госпожа? Где вы так долго пропадали?

 

ЭЛИЗАБЕТ. Освободи сундук, тебе говорят! Положим в него труп.

 

ГЕНРИ. Труп? Чей?

 

БЕНВОЛИО. Скорее всего, твой.

 

АМАЛИЯ. Где Чарльз?

 

ЭЛИЗАБЕТ. А что это тебя так интересует?

 

АМАЛИЯ. Где Чарльз? Ты убила его! О, господи!

 

ЭЛИЗАБЕТ. Заткнись, шлюха.

 

БЕНВОЛИО. Элизабет, где Чарльз?

 

ЭЛИЗАБЕТ. Чарльз убил на дуэли юношу, который позволил себе поухаживать за мной.

 

АМАЛИЯ. За тобой? Не придумывай.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Посмотрим. Скоро он притащит его труп.

 

СУФЛЕР. В сундук нельзя.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Почему?

 

СУФЛЕР. Его обнаружат по запаху.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Завтра вечером его вынесем.

 

СУФЛЕР. Нельзя.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Почему?

 

СУФЛЕР. Потому что вы не скоро отсюда выйдете. Если выйдете вообще.

 

БЕНВОЛИО. А ты?

 

СУФЛЕР. Я выйду.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Ты выйдешь вперед ногами. Освободи сундук!

 

СУФЛЕР. Не ори на меня! Я суфлер, а не слуга.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Посмотрим, кто ты! Придет муж и вышвырнет тебя из труппы.

 

АМАЛИЯ. Освободи сундук, Генри.

 

ГЕНРИ (освобождает сундук, вытаскивает кольчуги, мечи). Интересно, чем дрался господин директор?

 

ЭЛИЗАБЕТ. Мечом!

 

ГЕНРИ. Но я ему дал деревянный меч, Элизабет. Бутафория!

 

ЭЛИЗАБЕТ. Господи!

 

АМАЛИЯ. Господи!

 

ЭЛИЗАБЕТ. Он его убил!.. Чарльз!.. Где ты?.. Жив ли ты, Чарльз?!

 

Входит ЧАРЛЬЗ.

 

ЧАРЛЬЗ. В чем дело, Элизабет?

 

ЭЛИЗАБЕТ. Значит, ты живой?

 

ЧАРЛЬЗ. А ты хотела видеть меня мертвым?

 

ЭЛИЗАБЕТ. Где труп?

 

ЧАРЛЬЗ. Спрятан в надежном месте.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Дай-ка мне меч.

 

ЧАРЛЬЗ. Зачем?

 

ЭЛИЗАБЕТ. Дай!

 

ЧАРЛЬЗ. Нельзя. С оружием шутки плохи.

 

ЭЛИЗАБЕТ (вырывает меч и дубасит его им, как палкой). Лжец! Развратник! Дуэль? Из-за меня? Я тебе покажу дуэль!

 

Входит ОФЕЛИЯ.

 

ОФЕЛИЯ. Браво, сударь, браво! Эту комедию вы покажете завтра? Очень смешно! Можно посмотреть?.. Почему вы остановились, продолжайте, прошу вас… Ах, быть может, я помешала вашей репетиции, но я так хочу остаться… Я должна уйти?

 

ЧАРЛЬЗ. О чем вы говорите, молодая сударыня! Конечно, оставайтесь.

 

ОФЕЛИЯ. Лола, ты кого играешь?

 

АМАЛИЯ. Королеву, дорогая Офелия.

 

ГЕНРИ. Ого! С каких пор вы так близки?

 

ЭЛИЗАБЕТ. Королевой буду я.

 

АМАЛИЯ. Я уступаю тебе, Элизабет.

 

БЕНВОЛИО. А я, Чарльз, уступаю тебе короля.

 

ГЕНРИ. Люциана не отдам!

 

ЧАРЛЬЗ. Тишина! Что за анархия! Кто кого играет — решаю я. Извините, сударыня.

 

ОФЕЛИЯ. Называйте меня Офелия. У вас так весело… Какой большой сундук! Если меня будет искать отец, спрячьте меня сюда… Какой скучный этот королевский пир.

 

Пушечный выстрел.

 

Король опять поднял бокал. Вскоре он произнесет речь. Одно и то же. Двести человек смотрят ему в рот. Отец наступает мне под столом на ногу, чтобы я не хохотала. А как не хохотать? Представляешь, Лола, главный виночерпий отпивает из кувшина, и все мы ждем, отравится он или нет. Так смешно! И только потом он наливает в бокал короля. Потом приходит королевский повар и пробует жаркое. Мы опять ждем, отравится он или нет, а он глупо стоит, вот так… Вы засмеялись, значит, я хорошо изображаю. Артист должен уметь изображать. Теперь я вам изображу… Изображу… Кого бы вам изобразить? Начальника швейцарской стражи! Он ходит вот так… И шур! шур! Мечом под столом! Проверяет, не прячется ли там убийца. А сейчас я вам изображу королеву… Обнимает Гамлета, а улыбается королю:

 

«Мой милый Гамлет, сбрось свой черный

 

цвет,

 

Взгляни как друг на датского владыку,

 

Нельзя же день за днем, потупя взор,

 

Почившего отца искать во прахе.

 

То участь всех: все жившее умрет

 

И сквозь природу в вечность перейдет».

 

Лицемерка! Только не говорите отцу. Благодарю за аплодисменты, молодой господин. Как ваше имя?

 

ГЕНРИ. Генри, прекрасная сударыня. Вы рождены актрисой.

 

ОФЕЛИЯ. Я наврала отцу, что пошла спать после того, как король закончил свою скучную речь. Сейчас я вам покажу, как он ее произносит.

 

СУФЛЕР. Не надо, милостивая госпожа.

 

ОФЕЛИЯ. Почему?

 

СУФЛЕР. Не могу допустить, чтобы в моем присутствии вы передразнивали короля. Я должен как-то реагировать, иначе я становлюсь вашим соучастником.

 

ОФЕЛИЯ. Шутите, сударь. Я не передразниваю, а изображаю. Минуточку, я надену корону. Эта слишком большая.

 

ГЕНРИ. Вот поменьше.

 

ОФЕЛИЯ. Благодарю, Генри… Итак, я Король:

 

«Смерть нашего возлюбленного брата

 

Еще свежа, и подобает нам

 

Несть боль в сердцах и всей державе

 

нашей

 

Нахмуриться одним челом печали…»

 

Здесь он плачет. И все плачут. Потом делает паузу, вздыхает, все вздыхают, и он продолжает:

 

«Однако, разум поборол природу,

 

И, с мудрой скорбью помня об умершем,

 

Мы помышляем также о себе…»

 

Тут он улыбается и все улыбаются:

 

«Поэтому сестру и королеву,

 

Наследницу воинственной страны,

 

Мы, как бы с омраченным торжеством —

 

Одним смеясь, другим кручинясь оком,

 

Грустя на свадьбе, веселясь над гробам,

 

Уравновесив радость и унынье, —

 

В супруги взяли…»

 

Здесь король поднимает бокал, и все пьют. Потом переходят на внешнюю политику и наши отношения с Норвегией и Фортинбрасом.

 

ЧАРЛЬЗ. Что говорят при дворе о Фортинбрасе? Он не нападет на нас?

 

ОФЕЛИЯ. Не интересуюсь, сударь. Говорят, что молод и красив. Принц Гамлет его знает… Как думаешь, у меня есть актерские данные?

 

ЧАРЛЬЗ. При небольшой подготовке можете играть в любом первоклассном театре.

 

ОФЕЛИЯ. Возьмете меня с собой?

 

ЭЛИЗАБЕТ. И эта туда же!

 

ЧАРЛЬЗ. Невозможно, милостивая госпожа. Отец вас не отпустит.

 

ОФЕЛИЯ. Я его и спрашивать не буду. Не хочу идти в монастырь… Лола, как это поется:

 

«Впускал к себе он деву в дом,

 

Не деву отпускал».

 

Отец идет! Спрячьте меня в сундук.

 

ГЕНРИ. Залезайте быстрее.

 

Входит ПОЛОНИЙ.

 

ПОЛОНИЙ. Господа, время ложится спать, пройдите в спальный зал. Королевский пир начался — никто не может разгуливать по замку.

 

АМАЛИЯ. Он начался два часа назад, сударь.

 

ПОЛОНИЙ. Это была официальная часть, девушка. Королева ушла в свои покои, и настоящий пир начнется только сейчас. Приготовься!

 

АМАЛИЯ. Опять, сударь?

 

ПОЛОНИЙ. Опять, девочка. Король тебя зовет.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Ничего удивительного — какая девочка, такой и…

 

ЧАРЛЬЗ. Замолчи!.. Сударь, артистка устала. Завтра ей нужно быть свежей на представлении.

 

АМАЛИЯ. Не говорите от моего имени, господин директор.

 

ЧАРЛЬЗ. Амалия!

 

АМАЛИЯ. Да, господин директор!

 

ЭЛИЗАБЕТ. Чарльз!

 

ГЕНРИ. Растешь, девушка!

 

БЕНВОЛИО. Если мы не успеем подготовиться, вы нас отпустите домой, сударь?

 

ПОЛОНИЙ. О чем ты говоришь, Бенволио? Такие опытные артисты! Ступайте, ступайте спать. Завтра у вас целый день для репетиций.

 

Артисты уходят.

 

АМАЛИЯ. Мне переодеться, сударь?

 

ПОЛОНИЙ. Сойдет и так.

 

АМАЛИЯ. Что я получу взамен?

 

ПОЛОНИЙ. Не надейся, что станешь придворной дамой.

 

АМАЛИЯ. Что нужно делать?

 

ПОЛОНИЙ. Петь и танцевать. Потом посмотрим. Я тебя отдаю лично королю.

 

АМАЛИЯ. Я хочу знать, что я буду иметь?

 

ПОЛОНИЙ. А что ты хочешь?

 

АМАЛИЯ. Чтобы меня назначили примой в постоянном королевском театре.

 

ПОЛОНИЙ. Ты необыкновенно скромна.

 

АМАЛИЯ. Я себе цену знаю.

 

ПОЛОНИЙ. Тогда старайся.

 

АМАЛИЯ. Где больше? На сцене или в постели? Король еще что-то может?

 

ПОЛОНИЙ. Я не спрашивал королеву.

 

АМАЛИЯ. А она будет присутствовать?

 

ПОЛОНИЙ. Иди вперед, сучка!

 

Уходят.

 

ОФЕЛИЯ вылезает из сундука, рассматривает реквизит, маски, играет с ними.

 

Входит СУФЛЕР.

 

СУФЛЕР. Милостивая госпожа!

 

ОФЕЛИЯ. Ох, как вы меня напугали!

 

СУФЛЕР. Не окажете ли мне одну услугу?

 

ОФЕЛИЯ. С огромным удовольствием.

 

СУФЛЕР. Не могли бы вы передать это вашему отцу? (Подает ей исписанные страницы).

 

ОФЕЛИЯ. Но это почерк принца Гамлета!

 

СУФЛЕР. Вы уверены?

 

ОФЕЛИЯ. У меня было столько от него писем! Я все вернула.

 

СУФЛЕР. Вероятно, ненавидите его?

 

ОФЕЛИЯ. Почему вы меня спрашиваете?

 

СУФЛЕР. Знаю, все еще любите!

 

ОФЕЛИЯ. Что вы себе позволяете!

 

СУФЛЕР. Покорно прошу меня простить, но это касается жизни принца. Мы с вами должны его спасти. Прочтите, и вы сами убедитесь.

 

ОФЕЛИЯ. Не буду читать, сударь. Вы играете в какую-то недостойную игру.

 

СУФЛЕР. Я ничего не прошу взамен. Я переписал текст. Только предайте оригинал вашему отцу.

 

ОФЕЛИЯ. Почему вы это не сделали, когда он был здесь?

 

СУФЛЕР. Не мог остаться с ним наедине.

 

ОФЕЛИЯ. И что должен сделать мой отец?

 

СУФЛЕР. Остановить опасное представление, которое угрожает жизни принца.

 

ОФЕЛИЯ. Я не так наивна, сударь. Жизнь принца не может быть в опасности. Вы боитесь за свою жизнь.

 

СУФЛЕР. Ничуть, милостивая госпожа. Я суфлер. Последняя спица в колеснице.

 

ОФЕЛИЯ. Но хотите стать директором театра?

 

СУФЛЕР. Никто не безгрешен, мудрая госпожа.

 

ОФЕЛИЯ. Что это за страницы?

 

СУФЛЕР. Пьеса принца Гамлете.

 

ОФЕЛИЯ. О чем рассказывается в этой пьесе?

 

СУФЛЕР. О короле, госпожа. В ней изображен сам король.

 

ОФЕЛИЯ. Чудесно, сударь, ему это доставит большое удовольствие.

 

СУФЛЕР. Но он изображен в сатирическом плане. И не только он, но и королева.

 

ОФЕЛИЯ. О, это будет так смешно!

 

СУФЛЕР. Думаете?

 

ОФЕЛИЯ. Дайте мне эти страницы. Я их оставлю на память о принце. В монастырской келье будет много времени для чтения.

 

СУФЛЕР. Имейте в виду, я вас предупредил, благородная госпожа. Надеюсь, если придется, вы это подтвердите.

 

ОФЕЛИЯ. Увидимся завтра на представлении, сударь. До завтра.

 

Затемнение.

 

Зал в замке для театрализованных представлений. Впереди кулисы, сзади сцена. В кулисах все актеры, кроме АМАЛИИ.

 

ЧАРЛЬЗ. Все готово. Король и королева заняли свои места. Скоро начинаем.

 

ГЕНРИ. Где мой яд? Я потерял яд.

 

ЧАРЛЬЗ. Без паники. Проверь в сундуке.

 

ГЕНРИ. Проверил, нет.

 

БЕНВОЛИО. Обойдешься без яда. У меня и так болят уши.

 

ГЕНРИ. Без яда не могу. Ты его спрятал?

 

ЧАРЛЬЗ. Отдай яд, Бенволио.

 

БЕНВОЛИО. Чарльз, за кого ты меня принимаешь?

 

ГОЛОС КОРОЛЯ. Как поживает наш племянник Гамлет?

 

ГОЛОС ГАМЛЕТА. Отлично! На воздушной диете! Питаюсь воздухом, полным обещаний. Так не откармливают и каплунов.

 

ГОЛОС КОРОЛЯ. Этот ответ ко мне не относится, Гамлет. Как мне принять ваши слова?

 

ГОЛОС ГАМЛЕТА. А как мне их взять обратно?

 

БЕНВОЛИО. Мне не нравится этот диалог. Слышишь, как они кусают друг друга, Чарльз! Почему не сыграешь вместо меня?

 

ЧАРЛЬЗ. Поздно.

 

БЕНВОЛИО. Я все равно не знаю текста.

 

ЧАРЛЬЗ. Слушай суфлера. Как ты, Элизабет?

 

ЭЛИЗАБЕТ. Догадался спросить. Та исчезла, теперь спасаю тебя я.

 

ЧАРЛЬЗ. Держись, моя девочка.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Спокойно, Чарльз.

 

ГОЛОС ГАМЛЕТА. Ваша милость изволили говорить, что вы когда-то играли в Университете?

 

ГОЛОС ПОЛОНИЯ. Играл, мой принц, и считался хорошим актером.

 

ГОЛОС ГАМЛЕТА. И кого же вы изображали?

 

ГОЛОС ПОЛОНИЯ. Юлия Цезаря, принц. Брут убивал меня на Капитолии.

 

ГОЛОС ГАМЛЕТА. С его стороны это было очень брутально: убить такое капитальное тело.

 

ГЕНРИ. Как он ему сказал, а? Прямо-таки убил наповал!

 

ЧАРЛЬЗ. Нашел яд?

 

ГЕНРИ. Нигде нет.

 

ЧАРЛЬЗ. Будешь иметь дело с воображаемым пузырьком.

 

БЕНВОЛИО. Ни слова не помню, Чарльз!

 

ЧАРЛЬЗ (СУФЛЕРУ). Дай пьесу. (Берет пьесу). Что это?

 

СУФЛЕР. Я переписал.

 

ЧАРЛЬЗ. А где оригинал?

 

СУФЛЕР. Уничтожил.

 

ЧАРЛЬЗ. Зачем?

 

СУФЛЕР. Хотите, чтобы вам всем отрубили головы?

 

ЧАРЛЬЗ. Что ты наделал, несчастный? Кто теперь нам поверит, что это текст принца Гамлета?.. Идиот! Полный идиот!

 

СУФЛЕР. Принца Гамлета? Я не знал, господин директор. Почему же вы не сказали? Я думал, вы его написали сами.

 

ЧАРЛЬЗ. Подлец! Кончится представление, я тебя выкину из театра. Все готовы?

 

ГОЛОС КОРОЛЕВЫ. Поди сюда, мой милый Гамлет, сядь возле меня.

 

ГОЛОС ГАМЛЕТА. Нет, дорогая матушка. Здесь есть магнит более притягательный. Сударыня, можно мне прилечь между ваших колен?

 

ГОЛОС ОФЕЛИИ. Нет, сударь.

 

ГОЛОС ГАМЛЕТА. Вы думаете, что у меня были грубые мысли? Что я хочу чего-то непристойного?

 

ГОЛОС ОФЕЛИИ. Я ничего не думаю, сударь.

 

ГОЛОС ГАМЛЕТА. Хотя совсем неплохо лежать между девичьих ног.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Как можно говорить такие гадости! И это принц!

 

ЧАРЛЬЗ. Ты же знаешь, что он сумасшедший!

 

БЕНВОЛИО. Как ты докажешь, что это его текст?

 

ЧАРЛЬЗ. Все подтвердят. Начинаем! Бенволио, Элизабет, выходите.

 

Звук трубы. Разыгрывается пантомима. Входят КОРОЛЬ (БЕНВОЛИО) и КОРОЛЕВА (ЭЛИЗАБЕТ), нежно обняв друг друга. Она опускается перед ним на колени, выражая ему свою преданность. Он помогает подняться и склоняет голову ей на плечо. Потом он ложится на постель из цветов. Королева, видя, что он уснул, покидает его. Спустя некоторое время входит человек — он берет корону, целует ее, вливает яд в ухо спящему королю и уходит. Возвращается королева, застает короля мертвым и разыгрывает отчаяние. Отравитель тоже возвращается в сопровождении двух слуг и делает вид, что скорбит вместе с нею. Труп выносят. Отравитель обольщает королеву. Вначале она как будто отвергает его, но потом принимает его любовь. Все уходят.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Ну как?

 

ЧАРЛЬЗ. Великолепно!

 

БЕНВОЛИО. У меня сердце разорвется.

 

ГЕНРИ. Никто не понял, что я ему наливал яд в ухо.

 

ЧАРЛЬЗ. Спокойно! Сейчас выхожу я, говорю пролог, и вы все выходите.

 

ГОЛОС ОФЕЛИИ. Что это значит, сударь?

 

ГОЛОС ГАМЛЕТА. Разве я знаю?

 

ГОЛОС ОФЕЛИИ. Наверное, эта сцена показывает содержание пьесы?

 

Входит ПРОЛОГ (ЧАРЛЬЗ).

 

ГОЛОС ГАМЛЕТА. Этот приятель нам расскажет. Актер не умеет хранить тайну. Все что знает, все разболтает.

 

ЧАРЛЬЗ-ПРОЛОГ.

 

Мы просим со смирением

 

Выслушать с терпением

 

Наше представление.

 

(Уходит).

 

ГОЛОС ГАМЛЕТА. Что это — пролог или стихи для перстни?

 

ГОЛОС ОФЕЛИИ. Действительно, сударь, очень коротко.

 

ГОЛОС ГАМЛЕТА. Как женская любовь.

 

Входят КОРОЛЬ (БЕНВОЛИО) и КОРОЛЕВА (ЭЛИЗАБЕТ).

 

КОРОЛЬ (БЕНВОЛИО).

 

Се тридцать раз круг моря и земли

 

Колеса Феба в беге обтекли,

 

И тридцатью двенадцать лун на нас

 

Сияло тридцатью двенадцать раз

 

С тех пор, как нам связал во цвете дней

 

Любовь, сердца и руки…

 

СУФЛЕР. Гименей.

 

КОРОЛЬ (БЕНВОЛИО). Гименей.

 

КОРОЛЕВА (ЭЛИЗАБЕТ).

 

Пусть столько ж лун и солнц сочтем мы

 

вновь

 

Скорей, чем в сердце кончится любовь!

 

Но только, ах, ты с некоторых пор

 

Так озабочен, утомлен и хвор

 

Что я полна волненья…

 

КОРОЛЬ (БЕНВОЛИО).

 

Да, нежный друг, разлуки близок час;

 

Могучих… Могучих…

 

(СУФЛЕРУ). Текст!

 

СУФЛЕР. …Могучих сил огонь во мне погас.

 

КОРОЛЬ (БЕНВОЛИО).

 

Могучих сил огонь во мне погас,

 

А ты на милом свете будешь жить

 

В почете и любви; и может быть,

 

С другим супругом ты…

 

КОРОЛЕВА (ЭЛИЗАБЕТ).

 

О, пощади!

 

Предательству не жить в моей груди

 

Второй супруг — проклятие и стыд!

 

Второй — для тех, кем первый был убит.

 

КОРОЛЬ (БЕНВОЛИО).

 

Я верю, да, так мыслишь ты сейчас,

 

Но замыслы недолговечны в нас.

 

Желанья — наши, их конец вне нас,

 

Ты новый брак отвергла наперед,

 

Но я умру — и эта мысль умрет.

 

КОРОЛЕВА (ЭЛИЗАБЕТ).

 

Исчезни, радость дня, покой ночей!

 

Мои надежды да поглотит тьма!

 

Да ждут меня хлеб скудный и тюрьма!

 

Коль овдовев, я стану вновь женой.

 

ГОЛОС ГАМЛЕТА. А если она теперь нарушит клятву?

 

ЧАРЛЬЗ. Продолжай.

 

КОРОЛЬ (БЕНВОЛИО). Нет…

 

СУФЛЕР. Нет глубже клятв.

 

КОРОЛЬ (БЕНВОЛИО).

 

Нет глубже клятв.

 

Мой друг, оставь меня,

 

Я утомлен и рад тревогу дня

 

Рассеять сном.

 

(Ложится и засыпает).

 

КОРОЛЕВА (ЭЛИЗАБЕТ).

 

Пусть дух твой отдохнет,

 

И пусть вовек не встретим мы невзгод.

 

(Уходит).

 

ЧАРЛЬЗ. Браво, Элизабет!

 

ЭЛИЗАБЕТ. Перепутала текст. Сократила наполовину.

 

ЧАРЛЬЗ. Не имеет значения.

 

ГОЛОС ГАМЛЕТА. Сударыня, как вам нравится пьеса?

 

ГОЛОС КОРОЛЕВЫ. По-моему, эта дама слишком много обещает.

 

ГОЛОС КОРОЛЯ. Вы знаете содержание? В ней нет ничего предосудительного?

 

ГОЛОС ГАМЛЕТА. Отравление ради шутки. Абсолютно ничего предосудительного.

 

ГОЛОС КОРОЛЯ. Как она называется?

 

ГОЛОС ГАМЛЕТА. «Мышеловка». Название драмы имеет переносный смысл. В смысле, что драма перенесена. Здесь изображается убийство, которое произошло в Вене. Сейчас увидите, дьявольская махинация, но не все ли равно? Вас, ваше величество, и нас, у кого совесть чиста, это не касается. Пусть кляча брыкается, если у нее ссадина, у нас загривок не натерт.

 

Входит ГЕНРИ — ОТРАВИТЕЛЬ.

 

А это некий Люциан, племянник короля.

 

ГОЛОС ОФЕЛИИ. Вы отличный хор, сударь. Прекрасно освещаете события. Проливаете на все свет.

 

ГОЛОС ГАМЛЕТА. Да. Я и вас могу осветить, и вашего любовника.

 

ГОЛОС ОФЕЛИИ. Вы колкий, сударь.

 

ГОЛОС ГАМЛЕТА. Вам пришлось бы поохать прежде, чем притупится мое острие.

 

ГОЛОС ОФЕЛИИ. Из огня да в полымя.

 

ГОЛОС ГАМЛЕТА. Как и вы скачете с одного мужчины на другого. Начинай, убийца, черт бы тебя побрал! Прекрати свое безбожное гримасничанье. Давай.

 

ОТРАВИТЕЛЬ (ГЕНРИ).

 

Рука тверда, дух черен, верен яд.

 

Час дружествен, ничей не видит взгляд;

 

Тлетворный сок полночных трав,

 

трикратно

 

Пронизанный проклятием Гекаты,

 

Твоей природы страшным волшебством

 

Да истребится ныне жизнь в живом.

 

(Делает вид, что вливает яд в ухо спящему).

 

ГОЛОС ГАМЛЕТА. Он отравляет его в саду, чтобы отобрать у него престол. Его зовут Гонзаго. А сейчас вы увидите, как убийца соблазняет жену Гонзаго.

 

ГОЛОС ОФЕЛИИ. Король встал!

 

ГОЛОС ГАМЛЕТА. Что? Испугался детской бомбочки?

 

ГОЛОС КОРОЛЕВЫ. Что с вами, супруг?

 

ПОЛОНИЙ (вбегает на сцену). Прекратите игру!

 

ГОЛОС КОРОЛЯ. Дайте огонь! Вон!

 

ПОЛОНИЙ. Огонь! Факелы, факелы!.. Господа, именем короля, вы арестованы. Вы обвиняетесь в антигосударственном заговоре. Немедленно освободите зал, за дверью вас возьмет швейцарская стража.

 

ЧАРЛЬЗ. Милостивый господин, это какое-то недоразумение.

 

ПОЛОНИЙ. Кто вам разрешил показывать эту пьесу? Это провокация! Король вне себя!

 

ЭЛИЗАБЕТ. Смотри ты, как все получилось! Давай нам деньги, и мы уйдем в повозки.

 

ПОЛОНИЙ. Заткни рот, госпожа, а то ты отправишься прямо на плаху.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Как ты ему позволяешь, Чарльз?

 

ЧАРЛЬЗ. Молчи, Элизабет! Сударь, вспомните, вы же вчера были у нас на репетиции.

 

ПОЛОНИЙ. Вы ввели меня в заблуждение, господа! Вы показывали мне другую пьесу.

 

ЧАРЛЬЗ. Неправда, сударь.

 

ПОЛОНИЙ. Ты еще смеешь мне противоречить! Не хочешь ли ты сказать, что я сам одобрил то, что вы показали сегодня вечером?

 

СУФЛЕР. Могу ли я изложить некоторые факты, сударь?

 

ПОЛОНИЙ. Без разговоров! Идите! Объяснения дадите королевскому палачу.

 

ГЕНРИ (падая на колени). Смилуйтесь, сударь!

 

ЧАРЛЬЗ. Встань, Генри. Артист должен иметь чувство собственного достоинства.

 

БЕНВОЛИО. Пойдем, Чарльз!

 

ПОЛОНИЙ. Завтра вас будут допрашивать. Думайте, что говорите. От этого зависит ваша судьба. Идите! Соберите все вещи! Чтобы духу вашего не было!

 

Артисты выходят. Появляется ГОРАЦИО.

 

ГОРАЦИО. Как прошло, сударь?

 

ПОЛОНИЙ. Отлично, Горацио. Король в бешенстве. А Гамлет?

 

ГОРАЦИО. Гамлет — сумасшедший.

 

ПОЛОНИЙ. Значит, все в порядке.

 

ГОРАЦИО. И я так думаю.

 

ПОЛОНИЙ. Но не у тебя, дружище, не у тебя.

 

ГОРАЦИО. Что вы хотите сказать?

 

ПОЛОНИЙ. С Гамлетом покончено, Горацио.

 

ГОРАЦИО. А почему не с королем, сударь?

 

ПОЛОНИЙ. Ты читал Эразма Роттердамского, дружище? «Королевские уши не выносят истины».

 

ГОРАЦИО. А вы читали древних греков, сударь? «Взгляд храбреца сильнее меча труса».

 

ПОЛОНИЙ. О своем взгляде говоришь, дружище?

 

ГОРАЦИО. Что вы, сударь, я человек маленький…

 

ПОЛОНИЙ. Когда с большими покончено, маленькие люди сами становятся большими.

 

ГОРАЦИО. Ваш прогноз, сударь?

 

ПОЛОНИЙ. Думай, мальчик. Как постоянно бормочет принц Гамлет: «Думай, мозг мой, пробуждайся!»

 

ГОРАЦИО. Король голый.

 

ПОЛОНИЙ. Голый, но король.

 

ГОРАЦИО. Нельзя два раза солгать народу одним и тем же способом.

 

ПОЛОНИЙ. Народ — трусливый пес, а трусливый пес не кусается, а только лает.

 

ГОРАЦИО. А если пес молчит?

 

ПОЛОНИЙ. Ударь его разочек посильнее.

 

ГОРАЦИО. Весь народ, сударь, не ударишь.

 

ПОЛОНИЙ. Конечно, Горацио, достаточно одного. Самого значительного. Вспомни своего коллегу Овидия: «Гром ударяет в одного, но пугает многих».

 

ГОРАЦИО. Овидий и другое сказал, сударь.

 

ПОЛОНИЙ. А что именно?

 

ГОРАЦИО. «Или не начинай вообще, или доводи дело до конца».

 

ПОЛОНИЙ. Значит, убийство? Я правильно тебя понял?

 

ГОРАЦИО. Я не произносил этого слова, сударь.

 

ПОЛОНИЙ. Но ты пришел к этому выводу, мальчик. Мудрый вывод. Датских королей можно уничтожить только физически… Но Гамлет не может убить даже крысу.

 

ГОРАЦИО. Неужели вы говорите о физическом убийстве, сударь?

 

ПОЛОНИЙ. Другого способа нет. Во всяком случае теперь. Армия с королем.

 

ГОРАЦИО. Никакая армия силой не может удержать идею, если пришло ее время.

 

ПОЛОНИЙ. Заблуждаешься, дружище! Армия не побеждает идею. Армия побеждает только другую армию.

 

ГОРАЦИО. И где эта другая армия?

 

ПОЛОНИЙ. На нашей границе. Норвежец Фортинбрас стучится в ворота. Он войдет, даже не постучавшись.

 

ГОРАЦИО. Хотите сказать, что норвежец определяет положение дела в датском государстве?

 

ПОЛОНИЙ. Косвенно, юноша. Сейчас — косвенно, но в ближайшем времени будет определять и прямо. А когда двое дерутся — выигрывает третий.

 

ГОРАЦИО. Уж не вы ли, сударь?

 

ПОЛОНИЙ. Если не я, то мои дети, дружище. Человек должен обеспечить своих детей при жизни. Если он умрет, о них никто не позаботится.

 

ГОРАЦИО. Начинаю вас понимать. Значит, Гамлет и король уничтожат друг друга, а придет Фортинбрас, и вы станете королем Дании?

 

ПОЛОНИЙ. Стар я для этого. Мой сын Лаэрт подходит больше. А дочь моя, Офелия, — супруга Фортинбраса и королева Норвегии. И тогда, приятель, наступит мир. Мир, который ждет весь народ.

 

ГОРАЦИО. Вы не боитесь это говорить мне? Я могу донести королю.

 

ПОЛОНИЙ. Ты этого не сделаешь. Уверен — сохранишь тайну. Тебе тоже выгодно.

 

ГОРАЦИО. Когда двое что-то знают, это уже не тайна.

 

ПОЛОНИЙ. Знаю, знаю! Двое могут сохранить тайну лишь тогда, когда один из них мертв.

 

ГОРАЦИО. Пугаете, сударь?

 

ПОЛОНИЙ. О нет, дружище… Ты мне нравишься… Мы с тобой прекрасно понимаем друг друга… Надо идти в покои королевы. Я должен послушать, о чем она будет говорить с Гамлетом. Неприятно, но служба.

 

ГОРАЦИО. Что будет с актерами, сударь?

 

ПОЛОНИЙ. Недавно королевский хирург мне показал свежий отрезанный орган человеческого тела, который называется аппендикс. Люди искусства как аппендиксы, дружище. В спокойном состоянии они безвредны, когда ж начинают говорить — их нужно удалять.

 

Затемнение.

 

Камера в замке. Здесь находятся ЧАРЛЬЗ, СУФЛЕР, ПАЛАЧ.

 

ПАЛАЧ (СУФЛЕРУ). Пиши! (ЧАРЛЬЗУ). Имя, профессия?

 

ЧАРЛЬЗ. Мое имя Чарльз. Профессия — актер, директор театра.

 

ПАЛАЧ (СУФЛЕРУ). Не пиши! (ЧАРЛЬЗУ). Лжешь!.. Имя, профессия?

 

ЧАРЛЬЗ. Мое имя Чарльз. Актер. Директор театра.

 

ПАЛАЧ. Лжешь! Имя, профессия?

 

ЧАРЛЬЗ. Чарльз, актер, директор театра.

 

ПАЛАЧ (СУФЛЕРУ). Отведи его в соседнюю камеру.

 

СУФЛЕР уводит ЧАРЛЬЗА. Возвращается.

 

СУФЛЕР. От этого ничего не добьетесь, господин палач.

 

ПАЛАЧ. Не было такого случая.

 

Слышны крики ЧАРЛЬЗА.

 

СУФЛЕР. Это больно?

 

ПАЛАЧ. Не пробовал… Приведи его.

 

СУФЛЕР приводит ЧАРЛЬЗА.

 

ПАЛАЧ (СУФЛЕРУ). Пиши! (ЧАРЛЬЗУ). Имя, профессия?

 

ЧАРЛЬЗ. Мое имя Чарльз. Профессия — актер, директор театра.

 

ПАЛАЧ (СУФЛЕРУ). Приведи юношу.

 

СУФЛЕР приводит ГЕНРИ.

 

Имя, профессия?

 

ГЕНРИ. Мое имя — грязная свинья. Профессия — рыться в помоях.

 

ПАЛАЧ. Так. (СУФЛЕРУ). Уведи!

 

СУФЛЕР уводит ГЕНРИ. Возвращается.

 

(ЧАРЛЬЗУ). Имя, профессия?

 

ЧАРЛЬЗ. Мое имя Чарльз. Профессия — актер, директор театра.

 

ПАЛАЧ (СУФЛЕРУ). Приведи старика.

 

СУФЛЕР приводит БЕНВОЛИО.

 

Имя, профессия?

 

БЕНВОЛИО. Мое имя — грязная свинья. Профессия — рыться в помоях.

 

ПАЛАЧ. Так. Уведи!

 

СУФЛЕР уводит БЕНВОЛИО. Возвращается.

 

Имя, профессия?

 

ЧАРЛЬЗ. Чарльз, актер, директор театра.

 

ПАЛАЧ (СУФЛЕРУ). Отведи его в соседнюю камеру.

 

СУФЛЕР уводит ЧАРЛЬЗА. Возвращается.

 

СУФЛЕР. Осмелюсь ли я вас спросить, господин Палач?

 

ПАЛАЧ. Спрашивай, только покороче.

 

СУФЛЕР. Почему вы начинаете с имени и профессии?

 

ПАЛАЧ. Ты когда-нибудь лишал женщину невинности?

 

СУФЛЕР. Нет, господин палач. Мне всегда попадались уже лишенные невинности.

 

ПАЛАЧ. Тогда ты меня лучше поймешь. Женщина сопротивляется только в первый раз.

 

СУФЛЕР. Ваш пример не совсем понятен.

 

ПАЛАЧ. Знаешь, как человек становится предателем?

 

СУФЛЕР. Знаю. Сперва он должен предать самого себя.

 

ПАЛАЧ. Правильно. А потом?

 

СУФЛЕР. Потом никаких проблем. Он предает других без зазрения совести… Теперь мне ясно.

 

ПАЛАЧ. Знаешь, почему я тебя оставил при себе?

 

СУФЛЕР. Потому что я добровольно обо всем вас проинформировал.

 

ПАЛАЧ. Лжешь! Я тебя оставил для психологического эффекта. Твои коллеги цепенеют, когда видят тебя рядом со мной. А все ли ты мне рассказал, это мы еще посмотрим.

 

СУФЛЕР. Не верите мне, господин Палач?

 

ПАЛАЧ. Кто злословит со мной, будет злословить и обо мне. Скажи, пусть прекратят, и приведи его сюда.

 

СУФЛЕР выходит. Приводит ЧАРЛЬЗА.

 

ПАЛАЧ (СУФЛЕРУ). Оставь место для имени и профессии. (ЧАРЛЬЗУ). Кто вас пригласил в замок?

 

ЧАРЛЬЗ. Первый королевский советник Полоний.

 

ПАЛАЧ. Зачем?

 

ЧАРЛЬЗ. Развлечь больного принца.

 

ПАЛАЧ. Какой был задаток?

 

ЧАРЛЬЗ. Пять тысяч дукатов.

 

ПАЛАЧ (СУФЛЕРУ). Это правда?

 

СУФЛЕР. Не знаю. Он держит кассу при себе и никому не показывает.

 

ПАЛАЧ. Где эти пять тысяч?

 

ЧАРЛЬЗ. Они конфискованы.

 

ПАЛАЧ. Верно. Вот они. Но здесь не пять, а десять тысяч дукатов. Кто вам дал остальные?

 

ЧАРЛЬЗ молчит.

 

(СУФЛЕРУ). А ты знаешь?

 

СУФЛЕР. Не знаю. Вероятно, тоже господин Полоний, когда был на репетиции, но господин директор скрыл от нас, чтобы присвоить себе.

 

ЧАРЛЬЗ. Как смеешь, подлец?!

 

ПАЛАЧ. Ты прав. Он подлец, и эта версия отпадает. Итак, кто вам дал другие пять тысяч дукатов? Вы зря бережете человека, который вам их дал. (СУФЛЕРУ). Выйди и скажи, пусть попросят господина Горацио, члена королевской свиты, зайти сюда ненадолго.

 

СУФЛЕР выходит.

 

Болит рука? Почему не плачете?

 

ЧАРЛЬЗ. Там, где запрещают смеяться, обычно запрещают и плакать.

 

ПАЛАЧ. Сегодня можно — новый траур. Первый королевский советник Полоний. Случайное убийство. Его приняли за крысу и прокололи шпагой… В спальне самой королевы, ее сыном, принцем Гамлетом.

 

ЧАРЛЬЗ. Не знал. Прости его, господи! Значит, и принц в тюрьме?

 

ПАЛАЧ. Нам его не отдали. Отправили в Англию с дипломатической миссией. Но по пути все может случиться. Его сопровождают Розенкранц и Гильденстерн.

 

ЧАРЛЬЗ. Почему? Он же не в себе?

 

ПАЛАЧ. В этой стране только палачи нормальные, потому что только они служат истине. Итак, правда и только правда. Когда вы вступили в антигосударственный заговор против нашего короля Клавдия?

 

ЧАРЛЬЗ. Какой антигосударственный заговор?

 

Входит СУФЛЕР.

 

СУФЛЕР. Я передал, чтобы попросили господина Горацио, члена королевской свиты, прийти сюда. Сейчас он у короля, зайдет, как только освободится.

 

ПАЛАЧ (СУФЛЕРУ). Пиши! (ЧАРЛЬЗУ). Имя, профессия?

 

ЧАРЛЬЗ. Я же сказал. Чарльз, моя профессия — актер, директор театра.

 

ПАЛАЧ. Не пиши, оставь пустое место. (ЧАРЛЬЗУ). Когда вы вступили в антигосударственный заговор против нашего короля Клавдия?

 

ЧАРЛЬЗ. Я не слышал ни о каком антигосударственном заговоре.

 

ПАЛАЧ (СУФЛЕРУ). Приведи юношу.

 

СУФЛЕР приводит ГЕНРИ.

 

ГЕНРИ. Мое имя — грязная свинья, профе…

 

ПАЛАЧ. Знаю. Расскажи все.

 

ГЕНРИ. Я участник антигосударственного заговора против нашего короля Клавдия.

 

ПАЛАЧ. Как началась твоя шпионская деятельность?

 

ГЕНРИ. К нам пришел человек, агент норвежца Фортинбраса, и сказал: измените свой маршрут и пройдите мимо королевской резиденции, замка Эльсинор.

 

ЧАРЛЬЗ. Зачем ты лжешь, Генри?

 

ПАЛАЧ. Продолжай! Смелее, смелее! С кем разговаривал этот человек?

 

ГЕНРИ. С господином директором Чарльзом.

 

ПАЛАЧ. А где ты был в это время?

 

ГЕНРИ. Во второй повозке и все слышал.

 

ПАЛАЧ. Дальше.

 

ГЕНРИ. Норвежец сказал, что нас встретит первый королевский советник Полоний и впустит шестерых актреов в замок.

 

ПАЛАЧ. Кто были эти шестеро?

 

ГЕНРИ. Господин директор, его жена Элизабет, госпожа Амалия, Бенволио, господин суфлер и я.

 

ПАЛАЧ. И все знали задание?

 

ГЕНРИ. Мы пятеро — да, господин суфлер ничего не знал.

 

ПАЛАЧ. Какова была ваша задача?

 

ГЕНРИ. Сыграть пьесу и во время представления осуществить ее содержание.

 

ПАЛАЧ. Как называлась пьеса?

 

ГЕНРИ. «Убийство Гонзаго».

 

ПАЛАЧ. Сюжет?

 

ГЕНРИ. Убийство короля.

 

ПАЛАЧ. Как вы предполагали осуществить ее содержание?

 

ГЕНРИ. Создать суматоху и убить короля.

 

ПАЛАЧ. Кто должен был убить короля?

 

ГЕНРИ. Господин директор, Чарльз.

 

ЧАРЛЬЗ. Что за фарс! Что ты несешь, Генри? Это же фарс!

 

ПАЛАЧ. Дальше.

 

ГЕНРИ. Мы сыграли спектакль, создали суматоху, но не успели убить короля, потому что нас арестовали. Признаю себя виновным, осуждаю свою деятельность и осуждаю сурового, но справедливого приговора. Прошу только о снисхождении — не отнимать у меня жизнь.

 

ПАЛАЧ (СУФЛЕРУ). Верно? Как в протоколе?

 

СУФЛЕР. Слово в слово.

 

ПАЛАЧ. Подпиши.

 

ГЕНРИ подписывает.

 

Приведи старого.

 

СУФЛЕР выходит.

 

ЧАРЛЬЗ. Вы во все это верите, господин Палач?

 

ПАЛАЧ. Моя задача не верить, а добиваться правды.

 

ЧАРЛЬЗ. Какой правды?

 

ПАЛАЧ. Той, что полезна для государства.

 

СУФЛЕР приводит БЕНВОЛИО.

 

Не спрашиваю имя и профессию, знаю.

 

БЕНВОЛИО. Покорно благодарю, господин Палач.

 

ПАЛАЧ. Рассказывай!

 

БЕНВОЛИО. Я участник антикоролевского заговора против государства…

 

СУФЛЕР. Антигосударственного заговора…

 

БЕНВОЛИО. Антигосударственного заговора против государства…

 

СУФЛЕР. Против короля…

 

ПАЛАЧ. Сначала.

 

БЕНВОЛИО. Я участник в анти… не могу запомнить.

 

ПАЛАЧ (СУФЛЕРУ). Суфлируй.

 

БЕНВОЛИО (с помощью СУФЛЕРА).Я участник антигосударственного заговора против нашего короля Клавдия. К нам пришел человек, агент норвежца Фортинбраса и велел изменить маршрут — пройти мимо королевской резиденции, замка Эльсинора. Этот человек разговаривал со мной.

 

ПАЛАЧ. Еще с кем?

 

БЕНВОЛИО. С господином директором Чарльзом. В замок нас привел первый королевский советник Полоний, который нам дал пропуск на шестерых.

 

ПАЛАЧ. Дальше.

 

БЕНВОЛИО. Не могу продолжать.

 

ПАЛАЧ (СУФЛЕРУ).Читай!

 

СУФЛЕР (читает).Король должен был быть убит господином директором Чарльзом. Мы сыграли спектакль, создали суматоху, но не успели убить короля, потому что были арестованы. Признаю себя виновным, осуждаю свою деятельность и ожидаю сурового, но справедливого приговора. Прошу только о снисхождении — не отнимать у меня жизнь. Отец мой, в прошлом первый королевский актер, был казнен, а потом посмертно реабилитирован. Подпись — Бенволио, актер бродячей театральной труппы директора Чарльза.

 

ПАЛАЧ (ЧАРЛЬЗУ). У вас есть что добавить?

 

ЧАРЛЬЗ. Признаю себя виновным.

 

ПАЛАЧ. А именно?

 

ЧАРЛЬЗ. Виноват, что согласился играть в замке Эльсинор, несмотря на предупреждение старейшего актера труппы Бенволио. Виноват, что заставил молодого неопытного актера Генри играть роль отравителя Люциона.

 

ПАЛАЧ. Дальше!

 

ЧАРЛЬЗ. Мне больше нечего добавить.

 

ПАЛАЧ (СУФЛЕРУ).Отведи его в соседнюю камеру.

 

СУФЛЕР уводит ЧАРЛЬЗА. Возвращается.

 

ГЕНРИ. Умоляю, примите во внимание, что яда на представлении не было.

 

СУФЛЕР. Потому что я его спрятал.

 

ПАЛАЧ. Зачем?

 

СУФЛЕР. Зачем?.. Чтобы не раздражать его величество короля.

 

ПАЛАЧ. Что ты имеешь виду? Говори!

 

СУФЛЕР. Имею ввиду дополнительный текст, который принес господин директор Чарльз.

 

ПАЛАЧ. Этот?

 

СУФЛЕР. Да.

 

ПАЛАЧ. Чей это почерк?

 

СУФЛЕР. Мой, господин Палач.

 

ПАЛАЧ. Значит, это написал ты?

 

СУФЛЕР. Я же вам уже сказал, я только переписал.

 

ПАЛАЧ. Зачем?

 

Крики ЧАРЛЬЗА из соседней камеры.

 

СУФЛЕР. Вы снова меня допрашиваете, господин Палач?

 

ПАЛАЧ. Молчи, лжец! Вопросы задаю я. Имя? Профессия?

 

СУФЛЕР. Мое имя — грязная свинья, профессия — рыться в помоях.

 

ПАЛАЧ. Юноша, займи его место. Пиши!

 

ГЕНРИ садится на место СУФЛЕРА.

 

Начинай!

 

СУФЛЕР. Я участник антигосударственного заговора против нашего короля Клавдия. Вовлечен был в него господином директором Чарльзом, который мне дал текст с антигосударственным содержанием. Не знаю, кто этот текст написал, но почерк был принца Гамлета.

 

ПАЛАЧ. Лжешь! Откуда ты знаешь почерк принца Гамлета?

 

СУФЛЕР. Госпожа Офелия подтвердит. У нее оригинал.

 

ПАЛАЧ. Кто ей дал?

 

СУФЛЕР. Я.

 

ПАЛАЧ. С какой целью?

 

СУФЛЕР. Передать ее отцу, первому королевскому советнику Полонию, чтобы приостановить спектакль.

 

ПАЛАЧ. Покойный первый королевский советник оказался норвежским шпионом, следовательно, ты тоже.

 

СУФЛЕР. Смилуйтесь, господин Палач!

 

ПАЛАЧ. Юноша, отведи его в соседнюю камеру и приведи господина директора.

 

ГЕНРИ уводит СУФЛЕРА.

 

Болят ребра?

 

БЕНВОЛИО. Болят, господин Палач.

 

ПАЛАЧ. Садись на мое место.

 

БЕНВОЛИО. Покорно благодарю, господин Палач.

 

ПАЛАЧ. Хочешь еще пожить?

 

БЕНВОЛИО. Человек должен прожить долго, чтобы понять, как коротка жизнь.

 

ПАЛАЧ. Тогда пусть, наконец, этот твердолобый признается.

 

БЕНВОЛИО. Я попытаюсь, господин Палач.

 

ГЕНРИ приводит ЧАРЛЬЗА.

 

ПАЛАЧ (БЕНВОЛИО). Пиши! (ЧАРЛЬЗУ). Имя? Профессия?

 

ЧАРЛЬЗ. Меня зовут Чарльз, по профессии…

 

ПАЛАЧ. Достаточно. Ничего не поделаешь, придется надеть колодки.

 

ЧАРЛЬЗ. Кто умрет сегодня, избавится от неприятности умереть завтра.

 

Крики СУФЛЕРА из соседней камеры.

 

ПАЛАЧ. Этот много пищит… Оставайтесь на местах. (Выходит).

 

БЕНВОЛИО. Извини, Чарльз, я не выдержал боли. Заставили — я бы признался, что я агент Англии или Франции… (Кивает в сторону ГЕНРИ). Он первый на тебя показал. Его первым вызвали.

 

ГЕНРИ. Ну уж, простите, первый был Суфлер.

 

БЕНВОЛИО. Признайся, Чарльз. Это бессмысленно.

 

ЧАРЛЬЗ. Где Элизабет?

 

БЕНВОЛИО. Я ее не видел. Каждый в отдельной камере. (Плачет). Две ночи меня заставляли стоять навытяжку.

 

ГЕНРИ. Сейчас можешь сесть.

 

Входит ПАЛАЧ.

 

ПАЛАЧ. Ваш Суфлер замолчал навсегда.

 

ГЕНРИ. Не хо-о-о-чу! Не хо-о-о-чу!

 

ПАЛАЧ (ударяет его). Заткнись, молокосос! Не выношу истерик… Ваш Суфлер получил по заслугам. У меня принцип — кто прощает виновных, тот осуждает невинных.

 

Слышится голос ОФЕЛИИ.

 

ОФЕЛИЯ. Заутра валентинов день

 

И с утренним лучом

 

Я Валентиною твоей

 

Жду под твоим окном.

 

Входит ОФЕЛИЯ в сопровождении ГОРАЦИО.

 

Впускал к себе он деву в дом,

 

Не деву отпускал.

 

Добрый день, сударыни. Добрый день, милые сударыни, добрый день, добрый день…

 

ГОРАЦИО. Сошла с ума. По отцу плачет и говорит, что слышала о каких-то коварных замыслах. Мне король посоветовал не отпускать ее одну, чтобы не вызвать досужие разговоры. Он мне поручил следовать за ней по пятам.

 

ПАЛАЧ. Садитесь, господин Горацио.

 

БЕНВОЛИО встает.

 

ГОРАЦИО. О нет, пускай посидит старец. У него усталый вид.

 

ОФЕЛИЯ. Кого бы вам изобразить? О, я сейчас вам изображу старого развратника короля.

 

ПАЛАЧ. Изобразите, благородная сударыня.

 

ОФЕЛИЯ. Вы меня путаете, госпожа. Я — королева. Королева Дании и Норвегии. Нет, теперь я дочь пекаря. Я — никто, сударыня. Видите, какая я грязная, я пойду искупаюсь в реке.

 

ПАЛАЧ. Вы же хотели изобразить этого старого развратника короля, высочайшая королева?

 

ОФЕЛИЯ. О нет, госпожа… Это наши интимные тайны. Не пытайтесь их узнать, он вас убьет. Где швейцарская стража? (Тихонечко напевает).

 

ПАЛАЧ. Господин Горацио!.. Кстати, кто из вас троих знает господина Горацио?

 

ГЕНРИ. В первый раз вижу, господин Палач.

 

БЕНВОЛИО. Я тоже.

 

ПАЛАЧ (ЧАРЛЬЗУ). А ты?

 

ЧАРЛЬЗ. Я его не знаю.

 

ГОРАЦИО. Но, Чарльз! Неужели ты отказываешься от нашего знакомства? Господин Палач, разрешите нам поговорить наедине.

 

ПАЛАЧ. Три минуты, не больше. Пусть выйдут и эти двое.

 

БЕНВОЛИО, ГЕНРИ, ЧАРЛЬЗ и ГОРАЦИО выходят.

 

ОФЕЛИЯ (напевает).

 

Впускал к себе он деву в дом,

 

Не деву отпускал…

 

ПАЛАЧ (внезапно). Дай мне то, что написал принц Гамлет!

 

ОФЕЛИЯ (съежившись). Нет, нет!

 

ПАЛАЧ. Отдай!

 

ОФЕЛИЯ. Сударыня, вы плохая госпожа. Я пойду искупаюсь в реке.

 

ПАЛАЧ. Хорошо, высочайшая королева. Позвольте снять с вас платье, а то вы его намочите.

 

ОФЕЛИЯ. Да, конечно, разденьте меня, госпожа.

 

ПАЛАЧ (после того, как осторожно вытащил у нее из-за пазухи страницы). Итак, милостивейшая королева. Дорогу к реке знаете?

 

ОФЕЛИЯ. Благодарю вас, госпожа, спокойной ночи, госпожа, спокойной ночи. (Выходит).

 

ПАЛАЧ сверяет оба текста. Входит ГОРАЦИО.

 

ПАЛАЧ. Господин Горацио, вы обвиняетесь в организации антигосударственного заговора против нашего короля Клавдия. Используя сумасшествие принца Гамлета, вы заставили его написать пьесу с обидным для короля содержанием, заплатили пять тысяч дукатов бродячим актерам, чтобы они сыграли эту пьесу в королевской резиденции. Ваша цель — создать суматоху, чтобы убить короля. Вот доказательство. (Показывает страницы). Итак, имя? Профессия?

 

ГОРАЦИО. Господин Палач, я пришел к вам от имени его величества, короля Дании, в качестве члена королевской свиты. Напоминаю вам снова, что от вас требуется только одно: разоблачить покойного первого королевского советника Полония, как шпиона враждебного нам государства, получить соответствующие письменные показания от арестованных артистов — его соучастников — и немедленно их представить королевскому совету. Категорически вам было запрещено упоминать под любым предлогом имя принца Гамлета. Вы прекрасно знаете, что это будет иметь непоправимые последствия для датского государства. По этой причине он был отправлен с дипломатической миссией в Англию. Кто вам разрешил нарушить королевский указ? Немедленно передайте мне эти страницы и продолжайте расследование.

 

ПАЛАЧ (подавая ему страницы). Будьте осторожны, сударь. Короли уходят, я остаюсь.

 

ГОРАЦИО. И вы, сударь, будьте осторожны! Палачи уходят, а я остаюсь, чтобы писать историю.

 

Входит АМАЛИЯ.

 

Добро пожаловать, сударыня.

 

ГОРАЦИО выходит.

 

АМАЛИЯ (протягивая бумагу ПАЛАЧУ). Разрешение от короля.

 

ПАЛАЧ (прочитав бумагу). Одну минуту. (Выходит и приводит ЧАРЛЬЗА). У вас пять минут. (Выходит).

 

АМАЛИЯ. Здорово ты влип, Чарльз… Молчишь? Презираешь меня? Презрение за презрение. Ты оказался просто низкопробным лжецом. Ты рожден быть не актером, а пастухом, и держаться за юбку пастушки… Почему ты молчишь? Скажи хоть что-нибудь! Скажи, что я неблагодарная, что ты меня вытащил из корчмы! В отличии от тебя, я была всегда свободна, Чарльз. Свобода — смысл моей жизни! Я свободно выбирала мужчин и ложилась с ними в постель. Я свободно могла выбирать свое будущее. А оно светлое, Чарльз. Могу похвастать — прима постоянного королевского театра. Как тебе кажется?

 

ЧАРЛЬЗ. Играешь в опасную игру. Королевская метресса — очень опасное занятие.

 

АМАЛИЯ. Ревнуешь?.. Молчишь. Ты никогда меня не любил. Ты такой же негодяй, как и все остальные мужчины. Ты хотел моего тела, а я тебе предлагала свое сердце.

 

ЧАРЛЬЗ. Я понимаю.

 

АМАЛИЯ. Женщины созданы, чтобы их любили, а не понимали… Ненавижу тебя!.. И ты меня ненавидишь. Знаю, что ты меня возненавидел в тот день, в ту минуту, когда я легла с тобой за колонной, на мраморном полу. Я не думала, что ты такой, господин директор. А ты — животное, ты хуже, чем все остальные.

 

ЧАРЛЬЗ. Да, я животное, и поэтому меня готовят на заклание.

 

АМАЛИЯ. Думаешь, что ты герой? Что совершаешь подвиг? Станешь бессмертным? Какой самообман!

 

ЧАРЛЬЗ. Порой нужно лишь одно слово, чтобы стать бессмертным, только нужно знать, когда его сказать.

 

АМАЛИЯ. А ты сказал это слово?

 

ЧАРЛЬЗ. Я сказал.

 

АМАЛИЯ. Наивный! Здесь некому его услышать.

 

ЧАРЛЬЗ. Не здесь, госпожа метресса, я сказал там, со сцены. В глаза королю. Перед всей его свитой. Пока ты ждала его в новой постели.

 

АМАЛИЯ (изумленно). Значит, ты притворялся?

 

ЧАРЛЬЗ. Притворялся.

 

АМАЛИЯ. И лгал, что мы играем ради денег?

 

ЧАРЛЬЗ. Лгал.

 

АМАЛИЯ. И сознательно нам подписал смертные приговоры. Всем! По какому праву?

 

ЧАРЛЬЗ. По праву искусства, которому служу, и которое должно говорить правду.

 

АМАЛИЯ. Не искусству ты служил, а этому старому дураку Полонию и норвежцу Фортинбрасу.

 

ЧАРЛЬЗ. Это тебе сказал твой король?

 

АМАЛИЯ. Он такой же мой, как и твой. Другого нет.

 

ЧАРЛЬЗ. Твой король — убийца.

 

АМАЛИЯ. Неужели? А как ты это докажешь?

 

ЧАРЛЬЗ. Я уже доказал.

 

АМАЛИЯ. Со сцены? Не смеши меня! Ты просто жалкий попугай, повторяющий слова сумасшедшего принца Гамлета. (Шепотом). Вспомни, Чарльз, что он мне сказал: «После спектакля говорите, что принц Гамлет дал вам пьесу, пьесу вам дал принц Гамлет». Это может тебя спасти, Чарльз… За этим я сюда и пришла, дорогой.

 

ЧАРЛЬЗ. Излишне, Амалия. Это меня не спасет. Новый член королевской свиты, господин Горацио, мне только что сообщил об этом.

 

Входит ПАЛАЧ.

 

ПАЛАЧ. Ваше время истекло.

 

АМАЛИЯ. Прощай, Чарльз.

 

ЧАРЛЬЗ. Прощайте, милостивая госпожа.

 

АМАЛИЯ уходит.

 

ПАЛАЧ. Эй, ты! Куда? Марш в камеру!

 

АМАЛИЯ. Что ты себе позволяешь, грубиян?

 

ПАЛАЧ. Грязная проститутка! Я тебя отдам швейцарской страже. Их двадцать! Целый год они не нюхали женщин.

 

АМАЛИЯ. Осторожнее, с кем ты разговариваешь?

 

ПАЛАЧ. С очередной королевской однодневкой. Разрешение войти сюда означает, что ты никогда отсюда не выйдешь. Такова королевская практика. Стража! Возьмите ее! (Выталкивает ее за дверь. ЧАРЛЬЗУ). Имя? Профессия?

 

ЧАРЛЬЗ. Где моя жена?

 

ПАЛАЧ. Я тебе ее приведу, как только ты скажешь имя и профессию.

 

ЧАРЛЬЗ. Что нужно сказать?

 

ПАЛАЧ. Ты уже слышал.

 

ЧАРЛЬЗ. Мое имя грязная…

 

ПАЛАЧ. Не торопись… Стража! Приведите госпожу… Только ее я еще не допрашивал. Может, и вообще не буду.

 

ЧАРЛЬЗ. Хотите сказать, что можете ее освободить?

 

ПАЛАЧ. От тебя зависит.

 

ЧАРЛЬЗ. Гарантия?

 

ПАЛАЧ. Честное слово Палача.

 

ЧАРЛЬЗ. Не много.

 

ПАЛАЧ. Но и не мало.

 

Входит ЭЛИЗАБЕТ.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Чарльз, где ты так долго пропадал? Как можно меня оставлять одну? Два дня торчу в камере и не знаю, что случилось. Неблагодарный! Тебе нет до меня дела! Говорила, не надо было связываться со всем этим, ты не послушал… Ну, пошли?

 

ПАЛАЧ. Да, госпожа, но после одной маленькой формальности. Ваш супруг должен ответить на несколько вопросов.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Отвечай быстрее, и пойдем.

 

ПАЛАЧ. Имя? Профессия?

 

ЧАРЛЬЗ. Мое имя — грязная свинья. Профессия — рыться в помоях.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Что ты болтаешь, Чарльз?

 

ПАЛАЧ. Дальше.

 

ЧАРЛЬЗ. Я участник антигосударственного заговора против нашего короля Клавдия.

 

ПАЛАЧ. Быстрее, я записываю.

 

ЧАРЛЬЗ. Ко мне пришел человек, агент норвежца Фортинбраса, и сказал: «Измените свой маршрут и пройдите мимо королевской резиденции». Никто из труппы его не видел, так как разговор происходил в моей повозке. Норвежский агент сказал, что нас встретит первый королевский советник Полоний и впустит шестерых актеров в Эльсинор. Я выбрал пятерых, ничего не подозревающих о цели нашего пребывания в замке. Мы должны были сыграть пьесу «Убийство Гонзаго» и во время спектакля осуществить ее содержание. Лично я написал дополнительный текст к пьесе и поставил пантомиму с обидным для короля содержанием. Я должен был создать суматоху и убить его мечом, который был спрятан за кулисами.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Чарльз, ты совсем тог… ку-ку! Забыл, что страницы тебе дал этот… студент… как его им-то?

 

ПАЛАЧ. Горацио.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Вот именно!

 

ПАЛАЧ. Ошибаетесь, сударыня. Дальше.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Кто ошибается? Я лично, своими глазами видела, как он их ему всучил.

 

ПАЛАЧ. Эти подробности нас не интересуют. Дальше.

 

ЧАРЛЬЗ. Признаю себя виновным и ожидаю строгого, но справедливого приговора. Прошу полностью оправдать моих ни о чем не подозревавших коллег, которых я сознательно вовлек в антигосударственную деятельность против нашего короля.

 

ПАЛАЧ. Подпиши!

 

ЧАРЛЬЗ подписывает.

 

Сударыня, вы свободны.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Я?

 

ПАЛАЧ. Да, вы.

 

ЭЛИЗАБЕТ. А Чарльз?

 

ПАЛАЧ. Кто такой Чарльз?

 

ЭЛИЗАБЕТ. Мой муж.

 

ПАЛАЧ. Грязная свинья, которая роется в помоях?

 

ЭЛИЗАБЕТ. Ты слышишь, Чарльз, как он тебя называет? Почему ты ему не дашь по зубам?

 

ЧАРЛЬЗ. Элизабет, это не твое дело! Закрой рот!

 

ПАЛАЧ. За это госпожа заслуживает остаться здесь.

 

ЧАРЛЬЗ. Элизабет, уходи!

 

ЭЛИЗАБЕТ. Куда, Чарльз?

 

ЧАРЛЬЗ. Иди в деревню.

 

ЭЛИЗАБЕТ. А ты?

 

Слышны крики АМАЛИИ.

 

ПАЛАЧ. Сударыня, уходите, пока я вас не отдал швейцарским ребятам.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Оставь нас одних!

 

ПАЛАЧ. Не положено.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Оставь нас одних, я сказала!

 

ЧАРЛЬЗ. Замолчи, Элизабет!

 

ЭЛИЗАБЕТ. Не замолчу! Я не могу тебя узнать! Что они с тобой сделали? Ты ли это, Чарльз? Жалкий трус!

 

ЧАРЛЬЗ. Замолчи!

 

ЭЛИЗАБЕТ. Нет, ты не мой Чарльз! Мой Чарльз сильный и храбрый! Мой Чарльз задушит любого, кто назовет его грязной свиньей… «Пойдем со мной, Элизабет, — так сказал мне мой Чарльз двадцать лет назад. — Я не могу тебе обещать богатства, — сказал он мне, — но я подарю тебе весь мир». И я была счастлива с моим Чарльзом! Мой Чарльз! Он меня сделал актрисой, меня, простую пастушку! Как смеялась и плакала толпа, когда я играла с моим Чарльзом! Мой Чарльз — великий артист! Самый великий артист в мире! Искусство выше всего, — говорил мой Чарльз. — Тот, кто посвятил себя искусству, не имеет права на личную жизнь, — говорил мой Чарльз. — Тот, кто посвятил себя искусству, не может думать о доме, о детях, о деньгах, — говорил мой Чарльз. Артист должен изрекать только истину, чего бы это ему не стоило. Десять королей не могут сделать того, что может сделать один актер, — так повторял тот, мой Чарльз! Слышишь, ты, жалкий червь. Ты корчишься под каблуком этого ирода!

 

ПАЛАЧ. Стража!

 

ЧАРЛЬЗ. Замолчи!

 

Слышны крики АМАЛИИ.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Каждая женщина была у ног моего Чарльза. О, каким он был очаровательным любовником! Но он меня никогда не бросал, мой Чарльз! А какой потрясающий голос у моего Чарльза! Вся труппа холодела, когда его слышала.

 

ПАЛАЧ (кричит). Стража, оставьте проститутку и займитесь этой!

 

ЧАРЛЬЗ. Я не позволю тебе, грязная свинья!

 

ПАЛАЧ. Назад!

 

ЭЛИЗАБЕТ. Задуши его, Чарльз!

 

ПАЛАЧ. Отпусти… Я не могу дышать…

 

ЧАРЛЬЗ. Кто ты? Имя? Профессия?

 

ПАЛАЧ (чуть слышно). Стража!

 

Слышны крики АМАЛИИ.

 

ЧАРЛЬЗ. Тебя не услышат! Имя? Профессия?

 

ПАЛАЧ (хрипит). Отпусти горло… Мое имя — грязная свинья, профессия — рыться в помоях.

 

ЧАРЛЬЗ. Так… Теперь мы квиты. (Отпускает его).

 

ЭЛИЗАБЕТ. Что ты сделал, Чарльз?

 

ЧАРЛЬЗ. Не знаю.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Он не дышит.

 

ЧАРЛЬЗ. Меня тошнит.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Ты задушил его, дурачок! Что будет с нами?

 

ЧАРЛЬЗ. Не знаю, Элизабет… Мне плохо…

 

ЭЛИЗАБЕТ. Господи, они нас убьют! Мне страшно, Чарльз… Это Амалия так кричит? Говори, Чарльз! Что с тобой случилось?.. Сейчас же отведи меня к маме!

 

ЧАРЛЬЗ. Господин Палач… господин Палач… Вы живы?

 

ПАЛАЧ (медленно поднимаясь, держится за горло). Вы обвиняетесь в покушении на государственное лицо при исполнении его служебного долга. Приговор — смерть через обезглавливание.

 

Затемнение.

 

Та же камера. ПАЛАЧ втаскивает ГЕНРИ.

 

ГЕНРИ. Не хочу умирать… Не хочу… Не хочу…

 

ПАЛАЧ выходит, затем втаскивает БЕНВОЛИО.

 

Не хочу умирать… Не хочу…

 

ПАЛАЧ выходит.

 

БЕНВОЛИО. Замолчи, Генри! Достойная смерть лучше недостойной жизни.

 

ГЕНРИ. Тебе хорошо, старый дурак. Зачем тебе жить?

 

БЕНВОЛИО. Для человека никогда не имеет значения, сколько он прожил, важно, сколько ему осталось… В данном случае мы с тобой на равных.

 

ГЕНРИ. Старый циник… Ты во всем виноват! А меня за что? В чем моя вина?

 

ПАЛАЧ втаскивает АМАЛИЮ и выходит.

 

Вот и эта… На себя не похожа… Зачем ей жить?

 

БЕНВОЛИО. Иди ко мне, иди, моя девочка. Что они с тобой сделали! Иди, Амалия, иди к старому Бенволио.

 

АМАЛИЯ. Я мертвая, старик… Я мертвая… Мое лицо… Что стало с моим лицом?.. Мое тело… Они разорвали меня, Бенволио, разорвали, как собаки, на куски…

 

ПАЛАЧ втаскивает ЧАРЛЬЗА и выходит.

 

ГЕНРИ. И этот здесь! Как себя чувствуете, господин директор? Что делали эти десять дней? Договорились, чтобы вас отпустили? Нас на плаху, а вы с госпожой директоршей набьете мешки дукатами и тю-тю!

 

ЧАРЛЬЗ. Коллеги, сохраняйте спокойствие… Я всю вину взял на себя… Вас освободят. Бенволио, с завтрашнего дня ты руководишь театром.

 

ГЕНРИ. Лжешь! Не хочу умирать… Не хочу!

 

АМАЛИЯ. Я мертвая, Чарльз… Не видишь? Почему ты делаешь вид, что не видишь?..

 

ЧАРЛЬЗ. Ты, Амалия, будешь примой в театре.

 

БЕНВОЛИО. Не надо, Чарльз… Все мы умрем… Не хочется умирать, сделай же что-нибудь!

 

ПАЛАЧ втаскивает ЭЛИЗАБЕТ.

 

ЭЛИЗАБЕТ. Почему ты не задушил это животное, Чарльз? Этого евнуха! Меня четверо держали, и все равно он ничего не смог.

 

ПАЛАЧ. Ведьма!

 

ЭЛИЗАБЕТ. Ну, покажи то, чего у тебя нет! Ну-ка, покажи! Такой удар я нанесла этому евнуху, что он совсем лишился того, чего у него и в помине не было.

 

ПАЛАЧ. Ребята это сделали вместо меня.

 

ЭЛИЗАБЕТ. А разве мне было плохо? Я же крестьянка, Чарльз. Со мной ничего не будет. Я еще нарожаю тебе детей…

 

АМАЛИЯ. Я мертвая, Чарльз…

 

ЭЛИЗАБЕТ. И Амалия народит тебе детей, Чарльз. Верно, Амалия?.. Вот какой мужчина наш Чарльз!.. Я хочу умереть с тобой, Чарльз.

 

ПАЛАЧ. Подсудимые, встаньте! Я прочту королевский указ.

 

БЕНВОЛИО (АМАЛИИ). Обопрись на меня, моя девочка.

 

ПАЛАЧ. Именем датского государства королевский совет постановляет приговорить участников антигосударственного заговора против нашего короля Клавдия к следующим мерам наказания: Чарльз, директор бродячей театральной труппы, организатор заговора, совершивший покушение на государственное лицо при исполнении служебных обязанностей осуждается на казнь через обезглавливание;

 

Элизабет, актриса бродячей театральной труппы, его жена, участница заговора и подстрекательница вышеупомянутого покушения, осуждается на казнь через обезглавливание;

 

Бенволио, актер бродячей театральной труппы, участник заговора, осуждается на публичное наказание — сто ударов плетьми у позорного столба;

 

Генри, актер бродячей театральной труппы, участник заговора, осуждается на публичное наказание — сто ударов плетьми у позорного столба;

 

Амалия, актриса бродячей театральной труппы, проститутка, осуждается на публичное наказание — пятьдесят ударов плетьми у позорного столба в пяти городах страны.

 

Последние трое, а именно: Бенволио, Генри и Амалия, если останутся живы, отпускаются на свободу, но лишаются навсегда всех гражданских прав и возможностей заниматься своей профессией.

 

Входит ГОРАЦИО.

 

ГОРАЦИО. Господа, я уполномочен прочитать вам указ короля.

 

ПАЛАЧ. Я только что его прочитал, господин королевский советник.

 

ГОРАЦИО. Отстаете от жизни, господин Палач. В королевском замке час тому назад разыгралась настоящая античная трагедия. Мертвые: вернувшийся из Англии принц Гамлет проколот отравленной шпагой Лаэрта, сына покойного Полония; сам Лаэрт заколот принцем Гамлетом; королева выпила отравленный бокал с вином, приготовленный королем Клавдием; и сам король Клавдий, которого проткнул шпагой принц Гамлет. Четыре трупа и один новый король — король Фортинбрас!.. Итак, указ короля Фортинбраса, написанный мной лично и скрепленный королевской печатью: «Актеры бродячей театральной труппы: директор Чарльз, Элизабет, Бенволио, Амалия, Генри, активные участники заговора против бывшего короля Клавдия, объявляются героями Дании. Выражаю им высочайшую королевскую благодарность и назначаю их актерами нового постоянного королевского театра во главе с директором Чарльзом».

 

ПАЛАЧ. А я, господин королевский советник?

 

ГОРАЦИО. Учитывая ваш опыт, вы назначаетесь королевским Палачом, господин королевский Палач… Перед смертью принц Гамлет мне сказал: «Горацио, расскажи правдиво мою историю!» Пришло время, я расскажу ее правдиво, а принц Гамлет будет погребен с почестями. Господин Палач, передайте господам артистам конфискованные десять тысяч дукатов. Они будут нужны для нового королевского театра.

 

ЧАРЛЬЗ. А остальное, сударь? Что дальше?

 

ГОРАЦИО. Дальше — тишина…

 

Занавес